— Простите, сэр. Не думаю, что он специально заболел, очень уж бедному ягненочку плохо.
Гарри пару раз стукнулся лбом о косяк. Плам сочувственно поморщилась. Наверное, это больно.
— Сейчас?!
Плам протянула между занавесями руку, схватила свой пеньюар, надела и выскользнула из постели.
— Кто заболел? — спросила она.
Гарри перестал биться лбом об косяк и поставил свечу на высокое бюро.
— У Мактавиша что-то вроде расстройства желудка.
— Мама думает, тут что-то посерьезнее, мэм, — сказала Джордж. Ее золотистые волосы выбились из-под старомодного чепца и запутались в завязках халата. Она встревоженно ломала руки.
— Мама? — спросила озадаченная Плам.
— Герти — мать Джордж, — объяснил Гарри, всовывая ноги в синие бархатные тапочки. — Возвращайся в постель, любимая. Я проведаю Мактавиша. Уверен, это просто расстройство. Скорее всего съел слишком много недозрелых яблок.
Плам секунду помечтала, что поступит так, как предложил Гарри, но только секунду.
— Я пойду с тобой. — Гарри остановился в дверях и кинул на нее вопросительный взгляд. Плам добавила: — Теперь я его мать. Я ему нужна.
— Да, — к ее большому удивлению… и восторгу, согласился Гарри. — Ты ему действительно нужна.
Она протиснулась мимо него и вслед за Джордж стала подниматься по лестнице, ведущей в детскую, так и не услышав негромко произнесенной фразы Гарри:
— И мне тоже.
— Как он сегодня? — спросил Темпл.
Прежде чем измученный недосыпанием мозг понял вопрос, Гарри сделал еще несколько неверных шагов.
— Лучше. Съел немножко бульона. Сейчас спит. С ним сидит Том. Плам я отправил в постель.
Темпл помог хозяину добраться до ближайшего кресла, в которое Гарри опустился с благодарным вздохом.
— Вам тоже следует немного отдохнуть, сэр. Прошло уже три дня, и я очень сомневаюсь, что ночами вы спали больше двух-трех часов.
Гарри попытался поправить очки, обнаружил, что рука дрожит от изнеможения, и опустил ее.
— Не мог оставить бедного малыша. Доктор сказал, что он едва не умер. Сказал, мы были чертовски близко к тому, чтобы его потерять. Плам чуть с ума не сошла.
Темпл сделал знак лакею, веля ему поставить графин и бокал на столик в холле, рядом с креслом Гарри.
— Но она хоть не винит себя за случившееся? По-моему, доктор Тревитт сказал, что Мактавищ наелся чего-то ядовитого — то ли ягод, то ли растений.
Гарри прислонился головой к дубовой панели и закрыл глаза. Ему нужно было столько всего сделать, о стольком позаботиться, но последние дни высосали из него все силы и желание чем-либо заниматься. Он хотел лечь и проспать целую неделю.