– Расскажи мне о ней, – попросила Агнешка, поворачиваясь. Нахмурилась. Спросила: – Ты нормально? Жара нет? Озноба?
– Нету. За дорогой следи. А рассказывать… да нечего рассказывать.
Но лучше уж рассказ, чем Агнешкин интерес к его здоровью.
Варвара Алексеевна Кузькина – фамилия девичья – появилась на свет двадцать пять лет тому в поселке Сивые Лапы в семье деревенского библиотекаря и агрономши. Росла. Училась. Закончила местную школу с золотой медалью и иллюзиями, каковые и привели дитя в областной центр.
Там Варвара Алексеевна провела два года в смутной надежде осчастливить местный вуз новой студенткой, но вместо этого осчастливила местную забегаловку новой официанткой. Неизвестно, как сложилась бы жизнь, если бы однажды отчаяние и неустроенность жизни не привели Варвару Алексеевну на мост. Надо сказать, мост был высоким и красивым, а речушка, под ним протекавшая, мелкой и грязной. Но это девушку не остановило.
Она решительно перебралась через перила и ласточкой сиганула вниз. Ей повезло не разбиться о берег, не напороться на сваю или трубу, которые в великом множестве утыкали дно речушки, не захлебнуться, а главное – привлечь безрассудностью поступка внимание проходившего мимо Олега Георгиевича Кавушкина. Последний, будучи хмелен и лих, ринулся спасать утопленницу.
Спас.
Был очарован.
Женился.
В чем потом неоднократно раскаивался.
Жизнь семейная дала трещину не сразу, а когда все же дала, оказалось, что молодая супруга уже в курсе многих тайных дел Олега Георгиевича и при разводе имеет возможность сильно напакостить. Настолько сильно, что Кавушкин предпочел смириться с ситуацией.
– Что изменилось? – спросила Агнешка, останавливая машину. Слева виднелась будка деревенского магазинчика, у которой уже толклась разномастная бабья стая.
– В смысле?
В магазине была еда и вода. А пить хотелось. Зверски хотелось пить.
– Если он мирился, тогда почему нанял тебя? А если не мирился, то почему нанял только теперь? Понимаешь?
Нет. Сейчас Семену хотелось не понимать, а пить. Водички. Холодненькой. Сладенькой. Много. Чтобы хватило разлепить ссохшиеся вдруг губы, и по языку прокатилась, коснулась растрескавшихся от засухи десен и…
– Пойдем, – вздохнув, сказала Агнешка и выбралась из машины. Прежде чем Семен успел возмутиться – она не должна выпадать из его поля зрения, – Агнешка оказалась с другой стороны машины и буркнула: – Ствол спрячь.
Бабы у магазина уже вовсю шушукались, пересмеиваясь. Агнешка же легко, словно ребенка, подняла Семена. Поставила. Сунула руку, позволяя вцепиться в локоть, и мстительно поинтересовалась: