Далее я в кабинеты не заходил. Большинство дверей по-прежнему были закрыты, а если попадались открытые, я просто осматривал их с порога, водя лучом фонаря. Этого вполне хватало, чтобы убедиться, что моей девочки там нет. А всё остальное было мне побоку.
По мере приближения к концу коридора мои шаги становились всё быстрее. Фонарь двигался урывками, и пятно жёлтого света скакало из стороны в сторону, не давая хорошо разглядеть помещение. Пустой кабинет... снова пустой кабинет... Крайняя в коридоре дверь оказалась запертой, и я в сердцах вдарил по нему кулаком. Попал ровнехонько костяшками пальцев, и пронзительная боль пробежала по нервам. Я стиснул зубы. Её здесь нет... Оставался ещё второй коридор, но моя вера была сломлена. В конце концов, с горечью подумал я, кто сказал, что в записке имелась в виду именно эта школа? Даже в самых захолустных городках школ по две-три, а то и четыре. Может, пока я брожу по этим чёртовым закоулкам, моя дочь ждёт меня на другой окраине города?
Делать было нечего. Я снова нацепил фонарь на грудь и проделал обратно весь путь по коридору. Возвращение было не триумфальным, что тут скажешь. Я совершенно забыл о безопасности, о том, что рядом в пяти шагах носятся монстры, мечтающие меня сожрать. И наказание постигло меня в виде громогласного звука, ударившего кувалдой по барабанным перепонкам.
Меня шандарахнуло так, что я едва не свалился, споткнувшись о собственную ногу. На спине разом выступил литр холодного пота; я попытался развернуться на месте, одновременно наставляя пистолет на неизвестного врага. Это мне не удалось; я в полной мере ощутил на себе эффект неожиданности, потеряв всякую власть над своим телом. Я был даже не в состоянии поднять руку с оружием. Пальцы мёртвой хваткой вцепились в бесполезный пистолет. Я понял, что проиграл, и, зажмурив глаза, ждал сокрушительного удара, который вот-вот обрушится на меня. Но удара не было. Через десять секунд, когда вернулось чувство времени, я осмелился открыть глаза. Первое, что я увидел, была дверь выхода из коридора, неподвижная и совершенно безобидная. Я рывком оглянулся через плечо. Тоже пусто. Какого...
Раскатистый звук раздался снова, заставив стены содрогнуться. На этот раз я понял и едва не рассмеялся от собственной пугливости. Это были куранты. Похоже, где-то в дворике школы была часовая башня, и вот пробил какой-то час ночи. Я начал неизвестно зачем считать количество ударов. После первых двух ударов часы пробили ещё два раза и замолкли. Я нахмурился. Четыре пополуночи? Этого не могло быть, прошло не более часа с того момента, как на город пала тьма. Но куранты пробили четыре раза... Безнадёжно поразмыслив над этим, я опять-таки не нашёл ничего лучше, как упереться в уже привычный вывод – это всё проказы странного города со странными законами. И не стоит мне пытаться понять его извращённый юмор - всё равно что биться головой о каменную стену, только лоб себе и расшибёшь.