– Заниматься рукодельем, – донеслось из-под одеяла. Голос Яски был хрипл и язвителен.
Лукс вздохнул. Печально покосился на Развияра, будто говоря: «Вот видишь».
– Почему ты не спишь? – спросил Развияр.
Яска выбралась из-под одеяла – всклокоченная, с лихорадочными бессонными глазами. Мельком глянула на небо, прикрыла глаза ладонью, будто на ярком свете:
– Ты будешь читать, Развияр? Почитай вслух.
– Гекса пишут свои тексты на коже врага, – сказал Развияр.
Яска долго молчала. Потом сказала изменившимся голосом:
– Все равно. Я хочу знать.
* * *
– «Он поет твои гимны,
Ты живешь в его песнях.
Ты поешь в его жилах,
Он несет тебя дальше…»
Он читал всю ночь, разбирая узловатые строчки, близко поднося свитки к глазам. Раскачивался плот, шумело море. Лукс лежал рядом, прижавшись к Развияру своим высыхающим боком.
– «Лепесток на воде,
Седло моей памяти.
В седле зачну новый день,
И завтра поднимается солнце».
Прочитав, Развияр комкал свиток и, протолкнув в щель под крышкой жаровни, бросал на тлеющие угли. Появлялись язычки пламени, делалось светлее, огонь отражался в открытых глазах зверуина и Яски.
Кожа трещала, сворачиваясь. Разливалась чернота, пропадали буквы.
– «Проведи врага через пытку так, чтобы он дожил до следующего рассвета. Он умрет по твоей воле, не по своей. Это его последнее прижизненное унижение»… Читать?
– Читай, – еле слышно отвечала Яска.
* * *
На рассвете облака встали над горизонтом, как призрак города Мирте. Трое сидели, прижавшись друг к другу, сохраняя тепло.
– Развияр… Я тут подумала одну вещь… Можно, я скажу?
– Скажи.
– Может быть, Золотые… как ты про них рассказывал… не так уж… неправы? Их можно понять… Они много раз встречались с гекса лицом к лицу… Если бы Золотые не разбили армию гекса в давние времена… Может быть, весь мир был теперь другим… и в Империи… и везде хозяйничали бы они?
– Чем гекса хуже Золотых? – резко спросил Развияр. – И чем они хуже предводителя Корунха и его стрелков?
– Может быть, тем, что Золотые не едят людей, – сумрачно отозвался Лукс. – А имперские стражники не пишут стихи на их коже.
– Почему ты заступаешься за гекса, Развияр? – удивилась Яска. – Это ведь они убили твоего отца и сожгли твой дом! Это их вождя ты убил, их воинов подставил под стрелы, их рукописи сжег! Ты – не гекса, Развияр!
– Ты не гекса, – эхом повторил Лукс. – Тебя воспитали другие люди, ты не гекса, почему ты их защищаешь?
Развияр не ответил.
Просыпались плотогоны. Ветер, на счастье, был попутный; распустили парус на короткой мачте, но плот все равно двигался медленно, грузно, увязая в волне. С каждой минутой делалось светлее – вот-вот должно было появиться солнце. Яска удерживала себя, чтобы не смотреть на небо – и то и дело взглядывала из-под руки.