До вечернего колокола оставалось еще больше часа. Гора выстиранного и выкрученного белья лежала в пустом корыте, и несколько грязных рубах – на плоском камне у ног Джаль.
– Хочешь – убежим? – спросил Развияр.
Она отступила, споткнулась о корыто и чуть не упала.
– Я такой же раб, как ты. Ночью уйдем через горы. Хочешь?
Джаль оглянулась – никто ли не слышит. Снова посмотрела на Развияра; у нее задрожали губы.
– Ты… не говорит так. Не ври.
– Я не вру.
– Нельзя уйти через горы! Только по дороге, а там патрули…
– Я бегаю быстрее. Даже с человеком на плечах. С тобой. Придем в Фер, у меня есть, что продать. Сядем на корабль, я наймусь гребцом или матросом. Уйдем на любой имперский остров. Я там стану переписчиком книг, и мы заживем, как богачи.
Джаль снова оглянулась:
– Если кто-то услышит, что ты говоришь…
– Никто не слышит. Шумит вода.
– А если поймают?!
– Не поймают. Говори: согласна?
Она прижала к груди невыжатую рубаху. Крупные капли мыльной воды покатились по платью.
– Нет… я боюсь. Я боюсь, я не могу.
* * *
Вечером Развияра вызвал сотник Бран.
– Беру людей, иду на перевал. Патруль в ложбине видел этих тварей, зверуинов, и их бабы с ними. Если бабы – значит, клан снялся с места, тут бы их и накрыть, когда через перевал пойдут. Тебя ставлю в ночную смену, после полуночи заступишь на среднюю галерею, там старый Тис разводящий. Смотреть мне в оба, понял?
– После полуночи, – послушно повторил Развияр.
С ударом вечернего колокола он переступил порог «птичника», куда так долго не смел показать носа. Старшая служанка уперла руки в бока:
– Ты к кому?
– К Джаль.
– Что-то молод с виду, не из младшей ли десятки?
– Действительный стражник.
– Стало быть, ранний, – сказала служанка задумчиво. – Ладно, ступай, я Джаль зарубку поставлю на сегодня… Считать умеешь? Направо, третья дверь после десятой.
Развияр вышел на балкон, белый и чистый, отгороженный от пропасти невысоким каменным барьером. Остановился, огляделся, посмотрел вниз. Хмыкнул, неторопливо двинулся вдоль стены; к двери Джаль был приколочен пучок высохшей травы. Оберег? Знак?
Он вошел, не постучав.
Окон не было. Горела свечка в углу, отражалась в маленьком железном зеркале. На низенькой табуретке спиной к двери сидела Джаль, распущенные волосы лежали у нее на спине.
Она не обернулась. Наверное, не разглядела его сначала – стражник вошел, обычное дело. Развияр прикрыл дверь (в комнате стало темно), подошел и остановился у девушки за спиной, и увидел в зеркале два лица – свое и Джаль.
Она его узнала. Он себя – нет.
Он давно уже не смотрел в зеркало. Как многие стражники, не тратил время на бритье, а натирал подбородок и щеки шляпкой «безбородого гриба», без усилий изводящего щетину. Теперь перед ним был незнакомый человек, с вытянутым бледным лицом, острым подбородком, очень темными глазами странной формы. Переломанный нос выдавался вперед белым хрящиком, лицо было взрослое и хищное, совершенно бесстрастное. Рядом отражалась Джаль, от ее дыхания подрагивало пламя свечки. Чего она испугалась?