Словом, командировка удалась на славу!
Когда съемочная группа вернулась, Шишлов вызвал Черепахина. Тот успел сделать репортаж о гастайбартерах, получил за него приличную сумму и почувствовал ощутимую разницу между телевизионной журналистикой в Лугани и в Москве.
– Завтра начнем монтировать передачу! – радостно объявил Антон. – Похоже, есть много интересного. Хотя и непонятного!
– Разберемся, – оптимистично кивнул Иван.
– И еще, – продолжил Антон. – Группа сняла два сюжета. Скрытый – про газ. Явный – про ветеранов. Тоже хороший материал получился. К тому же им надо официально отчитаться за эту командировку. Я поручу Машеньке сделать ветеранский сюжет. Пора девочку продвигать, давно мечтает. Поможешь молодому дарованию?
– Помогу. – Иван пожал плечами. – Если она не откажется...
Шишлов усмехнулся.
– Скажу тебе по секрету: она вообще никогда не отказывается!
* * *
Вопреки распространенному мнению о кризисе власти, она-то как раз в Украине в этот период была могучей и шумной, даже буйной. Только в реальности обладала ею не Рада и даже не Президент. Власть крепко держал в своих руках революционный Майдан Незалэжности. Громкоголосые динамики разносили по окрестностям «Помаранчовый рэп» с рефреном:
«Геть Тучку! Фокин наш Президент!»
«Ни – брехни! Какий американский завод? Мы не быдло!»
«Фальсификациям ни! Мы не козлы! Мы Украины доньки и сыны!»
Оранжевые палатки огромными ядовитыми цветами накрыли площадь, расположившись вокруг большой платформы с быстро сменяющими друг друга ораторами, разудалыми коллективами попсы и наконец-то нашедшими применение своему перманентному протесту рокерами. Между помаранчовыми нейлоновыми «хатками» стоял грузовичок с большеэкранным телевизором на платформе, который круглосуточно гонял «оранжевый» канал.
Через несколько метров – большая молитвенная палатка, у входа в которую одинокий батюшка, сидя на некрашеной табуретке, жевал черный хлеб, натирая его чесноком и посыпая крупной солью. Неоправленная седая борода мягко принимала на себя крошки и крупинки соли. Из палатки напротив выглянула легко одетая, растрепанная девица с размазанным макияжем и изрядно навеселе:
– Дедуль, чего сухое глотаешь, иди прими стопарик! Я тебе такого наисповедаю! Ты у меня...
Широкая ладонь зажала ей рот и втащила обратно. Небритый парень в спортивном костюме недовольно бросил девицу на надувной матрац.
– Ты че, Валька, дура? Мы же вроде идейные и не бухаем совсем, а ты разблеялась как пьяная коза! Ментам только дай повод – быстро закроют шарагу! И кончится халявное бухло с дармовым харчем!