Хоксуэлл встал и выглянул в окно. Оно выходило в небольшой сад, за которым начиналась дикая природа.
— Ты давно вернулся в Англию? Странно, что в городе никто об этом не знает.
— С год уже. Я в Лондоне не задержался, и у меня не было времени встретиться с друзьями.
Хоксуэлл не считал себя близким другом, с которым хотел бы встретиться такой человек, как Олбрайтон. Да и были ли у него друзья?
— У тебя прекрасное поместье. Получил в наследство?
— Я тоже считаю, что поместье прекрасное. Спасибо.
Хоксуэлл рассмеялся.
— Тайн тебе не занимать, не так ли?
— Это не тайна, а моя личная жизнь.
— Сомневаюсь, что Клебери не вмешивается в твои дела, если вы стали с ним друзьями.
— Я не стал бы называть лорда Клебери своим другом.
Хоксуэлл обернулся.
— Так для чего же ты здесь поселился? Не для того же, чтобы дышать целебным деревенским воздухом.
— Ты бы хотел, чтобы я тебе солгал, Хоксуэлл? Придумал историю, которая соответствовала бы твоим представлениям обо мне? Если настаиваешь, так и будет. Но я предпочитаю этого не делать. Мы знаем друг друга достаточно долго и в прошлом приятно провели немало времени. Ты и некоторые другие заслуживают лучшего.
Да, у них было что вспомнить. Было в жизни их четверки и хорошее, и плохое. Правда, они не всегда шли по жизни плечом к плечу. Олбрайтон всегда оказывался немного в стороне, и его окружала какая-то тайна. Сейчас он назвал это личной жизнью.
Хоксуэлл вернулся в кресло.
— Нет, не надо лгать. Расскажи лучше, как обстоят дела в Париже. Я уверен, что ты был там совсем недавно.
— На сегодня у тебя больше не намечено визитов? — спросил Хоксуэлл, когда Верити вышла из домика Кэти.
— Больше нет. — Они сели в карету. — А где ты был?
— Осматривал окрестности.
Верити посмотрела на него — и вдруг пересела к нему с сиденья напротив. Он обнял ее за плечи.
— Мой кузен вернется через день. Нэнси сообщила своей домоправительнице, что они возвращаются.
— Я и не думал, что он задержится в Лондоне после того, как ты уехала. Так что ничуть не удивлен.
— Я намерена поговорить с ним о Кэти, но он не станет меня слушать. Он будет отрицать, что лгал мне и давал ложные обещания.
Она немного повозилась и умудрилась сесть ему на колени. Потом поцеловала его таким же образом, как он потребовал от нее утром. Он был в восторге.
— Ты уверена, что хочешь начать все здесь и сейчас? — Он уже не мог оторвать от нее рук.
— Уверена, — ответила она и опять поцеловала его, как бы подтверждая свое твердое намерение.
Поощрения ему уже не требовалось, а она так ерзала у него на коленях, что все соображения по поводу времени и места куда-то испарились.