– В смысле?
– Ну, в смысле, кто тебя быстрее в постель уложит.
– Лихо! А на что спорили-то?
– На ужин в ресторане.
– В каком?
– Да какая разница?
– Действительно, какая разница? Спасибо, что хоть предупредила.
Леонидов не знал, плакать ему или смеяться. Две дуры, которые от скуки не знают чем заняться, придумывают глупое пари. На мужика. Такое могут придумать только дуры набитые и шлюхи. Кто выиграл, а кто проиграл? Ведь он бесплатно получил удовольствие и может получить еще раз.
Тоже бесплатно. От девицы, которая ничем не уступает Лане.
– Псих! Идиот несчастный! – взвизгнула Лана, когда в нее полетела подушка. – Что тут такого?
Он рассмеялся. И в самом деле? Что тут такого? Какие же откровенные дуры! Причем обе! Он рассмеялся еще громче.
– Чего развеселился? – сказала Лана, поправляя волосы.
– Ты права, пойду, воспользуюсь случаем. – Он надел рубашку и потянулся за свитером. – Вдруг блондинка мне больше понравится, чем брюнетка? Надо внести разнообразие в меню.
– Ты этого не сделаешь! – завизжала Лана.
– А что мне помешает?
– Это нечестно!
– Как, как? Ланочка, неужели ты не можешь сама заплатить за ужин в ресторане? Обязательно так унижаться?
– Это дело принципа!
– Есть принципы, которые уважают, а есть те, над которыми только смеются, – глубокомысленно заметил Леонидов и направился к двери.
– Нет, ты к ней не пойдешь! – Лана вскочила и вцепилась в рукав его свитера.
– Не порть хорошую вещь, – сказал Леонидов, легко стряхнув девушку. Он ведь не курил, не страдал алкоголизмом и занимался спортом. И вообще был мужественным и сильным.
Капитан покинул любовницу Серебрякова без сожаления.
Когда хлопнула входная дверь, Лана подумала, а не накатать ли ей телегу, но вместо этого налила еще «мартини» и выпила. Потом еще. И вдруг принялась горько плакать. Должно быть, от обиды…
Ехать домой ему не хотелось. Шесть часов вечера. Всего-то. Может, на работу зайти? Посидеть, все обдумать. Бумагу написать. Отчет об оперативно-розыскных мероприятиях, проделанных по делу об… Бумагу! Нет, какие же все-таки стервы!
Народ успел уже разбежаться. Но начальство словно поджидало его, капитана Леонидова. Едва успел зарыться в бумаги, в кабинет заглянул Матвеев. Алексей вскочил.
– Сиди, сиди. Работай. Ну, как прошел допрос, сыщик?
– Нормально.
Майор подошел вплотную и принюхался:
– Ну-ка, ну-ка… Да… С пристрастием, видно, допрашивал.
– Это чтобы у нее язык развязался.
– Ну и как? Развязался? – с интересом спросил майор.
– Ага.
– А взгляд у тебя, как у блудливого мартовского кота. Я так полагаю, что развязался у нее не только язык, но и поясок халата. Женился бы ты, Леша. И все допросы с пристрастием закончились бы.