А Хайзулле становилось хуже. И хоть Док полностью взял его под свою опеку, Хайзулла всё чаще впадал в беспамятство и бредил. А Док с каждым часом становился мрачнее грозовой тучи.
— Андрей. — Как-то произнёс Док, сидя, около, опять начавшего бредить Хайзуллы. — Я сделаю всё что умею, но без антисептиков и антибиотиков мы его не довезём.
— Что посоветуешь, Док?
— Не знаю. Может, нужно было рискнуть и пошарить в Калате?
— А секретность?
— А если он кончиться у меня на руках?
— Нельзя этого допустить.
— А его организм нас не спросит, Филин, твоё «задание» и так уже полутруп. Мы его уже больше недели за собой таскаем — растрясли сильно. Ещё два-три дня и будет твой чайханщик на тучке Аллаху чай заваривать! Я тебе как медик говорю, а не как боец группы Филина.
Андрей смотрел на лицо своего друга детства, покрытое крупными каплями пота, на губы, говорившие что-то, на непонятном ему языке, и понимал, что Док прав, но решения не приходили.
— Если я буду обезболивать его морфином — через неделю он станет наркошей. — Подлил масла в огонь Док.
— Ладно, Миша, дай подумать…
* * *
9 декабря 1988 г. Военфельдшер.
То, что произошло к вечеру этого дня, помогло, как оказалось потом, всей группе Филина…
— Андрюха, слушай. — Внезапно вскинулся Медведь.
Где-то впереди, скорее всего на шоссе, шёл бой.
— Километрах в пятнадцати по ходу, слушай! — Горячо шептал Медведь. — ДШК молотит, и кажется, миномёт.
Горное эхо доносило, такой узнаваемый, рокот крупнокалиберного пулемёта, и характерный свист, а за тем взрывы. Миномёт!
— Слухай, Филин, — В задумчивости проговорил Медведь. — А то, часом, не Алихан спутал кого с нами, а? У этого башибузука и ДШК есть, и минометы. Как думаешь?
— Бля! А ведь похоже на то, Игорь.
— Та-ак! Приехали… Твою мать!
— Будем ждать. — Сказал Филин. — До темноты… Потом пойдём дальше. А пока будем думать…
Звуки боя затихли очень скоро, но Филин ждал. На шоссе вернулись в 22.00. В автобусе находились только Док с Хайзуллой, Змей с «Утесом» да Тюлень с «баранкой»… В головном дозоре шли Ганс и Бульба, остальные разбежались по флангам. Шли медленно, внимательно осматривая подходы к шоссе. А через два с половиной часа впереди завыл «горный волк». Ганс объявил срочный сбор.
То, что увидели ребята, было жутко. Андрей смотрел на место боя, или скорее побоища, и как будто видел всё его течение собственными глазами…
В засаду попал, как было видно по красным крестам на машинах, армейский полевой госпиталь… Головной БТР, видимо, подорвался на камулятивном фугасе — он уже догорал и к запаху гари добавлялся тошнотворный запах сгоравшей живой плоти. Два других БТРа охранения, в середине и хвосте каравана, были расстреляны из гранатометов. Всё это могло произойти в первые, считанные, секунды, а дальше, закупорив колонну на шоссе, её методично расстреляли из всех стволов. Особенно усердствовал ДШК. Как в тире! Суки!!! Но то, что случилось потом — этот за рамками человеческого понимания. Эти подонки вытащили на дорогу из машин, видимо, оставшихся в живых, медсестер…