— Норма!
— Да уж вижу твою норму — на трёх ногах и дышишь через раз.
— Ладно. Пройдёт.
— Это уж точно! Теперь-то, после всего, точно пройдёт!
Со стороны штаба приближалась фигура Бати. Командир, конечно же, не бежал — положение обязывало, но шел очень быстро. Андрей вышел на встречу и наткнулся на грозный взгляд Бати.
— Почему нарушаешь форму одежды, Филин?
— ???
— Ваше звание, товарищ Проценко, есть «старший лейтенант», а я вижу несоответствие. Почему на вас до сих пор лейтенантские погоны? — Улыбнулся Батя. — Что, медсестрички время не давали?
— Так, Батя, я же приказа не слышал, вот и подумал…
— От болван, ну болван!!!
Обнялись. Крепко, по-мужски, по-солдатски… И Филин понял, только сейчас, почему командира называют Батей. Семьёй его отныне был отряд, суровые мужики со странными порой, кличками — братья, а Батя, да он и был для всех настоящим батей. И ком под горло подступил. И вдруг захотелось орать во всё горло, и не важно что, и даже можно без слов…
— Ну, идём герой, идём сынок, покалякаем. — Произнес Батя, обнимая за плечи Филина. — Джо, мне некогда, сам видишь, приказ по отряду передашь, что сегодня особый ужин, да «столовку» накрути, чтоб на все сто. Мы сегодня будем обмывать звезды разведчика…
— Есть! — С преувеличенным рвением ответил Джо.
В кабинете расселись по жестким стульям — здесь все было по-спортански. Андрей поёрзал немного, находя самое удобное положение для своего, ставшего каким-то не удобным, тела, что не прошло мимо глаз командира. Батя вообще всё видел, только не обо всём говорил.
— Значит так! — Грохнул ладонью по столу. — Отправляешься в отпуск на 45 суток, для начала. В конце апреля медкомиссия. Очень хочу, Филин, чтобы ты её прошёл — вижу, не ошибся я в тебе, нужен мне такой разведчик. Но! Здоровый, чтоб тянул, а не его тянули. Ясно?
— Ясно, Батя.
— Ох, и завидую я тебе, Андрюха. — В первый раз назвал Филина по имени. — Весна в Одессе, это ж мечта поэта. Тепло, море плещет, девки ногасто-сиськастые в мини… Кр-расота-а-а!!! А тут ты: старлей, орденоносец, молодой, фигуристый из себя, с палочкой, как настоящий пёс войны. Да девки, от желания под тебя залезть, будут лифчики на себе рвать! Как думаешь, Филин?
— Посмотрим.
— Посмотрит он! Скромняга! Ты, вот что, делай что хочешь, а вернуться к эскулапам должен без клюки, и это приказ!
— Есть вернуться без клюки. Приказ командира — Закон для подчиненного. — Улыбнулся Андрей.
— Ты это. Ты не ёрничай тут, чай не прапорщик перед тобой, а командир отряда, целый подполковник. А без шуток, если, то ты хоть и салажонок ещё, но цепкий, и по духу правильный. Думал, я, что, такого как Шах, больше не найду, ан глядишь, появился Филин. Только я тебя «гэбарям» не отдам. У них там свои песни, а у нас свои. Да ты, я думаю, и сам не пойдешь?