— В этом есть смысл, хотя всё это попахивает большой авантюрой. — Произнёс, в раздумьях, Монах. — Что скажешь, Медведь?
— У меня есть поправочка одна, в виде предложения.
— Говори, Игорь.
— Думается мне, что к мосту ваши группы должны подойти к концу «собачьей вахты»[40]: во-первых, самое время для рыбалки и песни орать будет не нужно, может, вообще не заметят за туманом. — Медведь посмотрел на, упавший на лесок, туманчик. — А во-вторых: на мосту к тому времени устанут от ночного бдения, а, скорее всего, будут как сонные мухи. Это может помочь.
— Согласен. Как ты, Монах?
— Согласен. Днём они на взводе, а к пяти утра: и не выспались ещё и с ночи устали. На том и решаем…
4 октября. 5.00 утра. Мост через Днестр…
Как и предполагал Медведь, стоял густой туман. Молоко. Фары машин, в которых ехала группа Монаха, практически не пробивали эту предрассветную бело-молочную мглу. Ехали медленно, на ощупь, цепляясь взглядом за красные огоньки, идущей впереди машины. Но настроение у ребят было отличным: природа была за них, и предчувствия были хорошие. Ребята верили в предчувствия. Хороший разведчик очень часто живёт за счёт интуиции и предчувствий, потому что эти смутные ощущения — есть продолжение опыта. Опытный боец, а особенно разведчик, ощущает опасность кожей, обонянием, ещё чем-то… Мозг, может, ещё и не квалифицировал опасность, а разведчик уже пригнулся, качнул «маятник», ушёл перекатом в сторону, и всё на уровне рефлекса: мозг ещё не понимает, а тело уже делает. Это и есть профессионализм. Поэтому ребята чутко прислушивались к своим ощущениям. Всегда!
Вот показались из тумана бетонные блоки, преграждающие путь по прямой. Здесь, для того, чтобы ехать дальше, приходилось петлять как заяц, то вправо, то влево, объезжая бетонные кубы и, сваренные из швеллеров, противотанковые ежи. На другой стороне моста машины уткнулись в закрытый шлагбаум. Рядом стоял обыкновенный вагончик строителей, из которого, зевая во весь рот, вышел мужик, изображающий из себя казака:
— Хто такі?
— Мы это, на рыбалку с друзьями едем, командир. — «Смущаясь», произнёс Монах и протянул документы.
«Казак» уткнул взгляд осоловевших глаз в документы, пытаясь понять хоть что-нибудь.
— Шо там в тэбэ, Семененко? — раздался голос из вагончика.
— Та молдованi на рибалку їдуть. — Лениво ответил «казак».
— До бумаг дивився?
— Авжэж.
— Ну й шо там?
— З якогось колхозу. — Он еще раз посмотрел в паспорта. — «Фаешор», чи шо?
— Ну? — Из вагончика показался ещё один «казак» с погонами прапорщика.
— Шо ну? Кажу ж тобi, шо за рибою їдуть.