. Вернули к реальности ее неестественно прямая спина и напряженные плечи. Люциус понял, что не ожидал такой скорой встречи. Он не был к ней готов: не знал, как принять эту ситуацию и сжиться с тем, что
она теперь — прошлое. Ему стало нехорошо.
Да тут еще Алиса Джоли подала голос. Будь Люциус в другом состоянии, он бы удивился, что она все же умеет издавать звуки, сейчас же он просто устало отвел глаза от прекрасного образа и взглянул на старосту Гриффиндора. Той, понятное дело, не была известна роль Фриды во всей этой истории, Алиса имела в виду лишь беседу Люциуса с ее одногруппником:
— Знаешь, Малфой, — тихим голосом проговорила Алиса, — иногда не обязательно быть таким жестоким, чтобы донести до людей свое мнение. Может, тебя это удивит, но люди понимают и хорошее обращение. И ценят его.
Вот тебе и Джоли! Ей пришло в голову учить его?! Люциус набрал в грудь воздуха, чтобы высказать этой чертовой гриффиндорке все, что он думает о ней самой, о ценности ее мнения и… И его взгляд замер на девушке в форме Когтеврана. Она не обернулась, ничем не показала, что слушает разговор, но Люциус понял, что Фрида ждет его ответа. Он снова повернулся к Джоли и поразился: тихая, кроткая, слегка неуклюжая Алиса смотрела на него без всякого страха или неловкости. Ее серые глаза были совершенно спокойны. Люциус с удивлением обнаружил, что, попав под прицел этих спокойных глаз, почувствовал, как его желудок неприятно сжался и в груди потянуло. Невероятно, но именно пухленькая и улыбчивая староста Гриффиндора, которая смотрела сейчас ему в душу, впервые заставила его почувствовать стыд. Алиса взяла Френка за руку, и мгновение разрушилось. Она снова не произнесла ни слова, а лишь с мягкой улыбкой потянула его по коридору. Френк послушно двинулся за девушкой, смерив напоследок Малфоя тяжелым взглядом. Глядя в их удаляющие спины, Люциус Малфой даже подумал, что говорящая Алиса Джоли ему лишь привиделась. Откуда ему было знать, что в общении с Френком ей не нужны слова, потому что они понимали друг друга с полувзгляда. Говорила Алиса мало, но всегда так, что об этом долго помнили.
Малфой вздохнул и повернулся к старосте Когтеврана:
— Фрида, — начал он и замолчал, потому что девушка никак не отреагировала. Она все так же пристально смотрела в окно. Люциусу захотелось развернуть ее и встряхнуть. Он, в конце концов, тоже был жертвой, не меньшей чем она. Это ему придется жениться на Нарциссе, жить с ней до конца жизни, заводить бесконечных любовниц и в каждой искать черты этой девушки, неотрывно глядящей сейчас в окно. Гнев прошел так же быстро, как и появился.