ЛАЭЛИ
Как утверждает неугомонная Сессен, единственная подушка, не вызывающая головные боли и остеохондроз, это — плечо мужчины. Согласно её же словам, лучшим матрасом, одеялом и обеденным столом так же являлись части тела вышеозначенного существа… но это я оставлю на рассмотрение беспристрастных судей. Но голова и правда не болела, несмотря на бессонную ночь.
Я не шевельнулась, лишь слегка приподняла ресницы. Алхаст сидел, приподняв голову, глядя в сторону гор, за вершины которых цеплялись облака. Он опустил глаза и улыбнулся — я не успела спрятать любопытный взгляд.
— Солнце встало — солнце проснулось.
— Мне пора идти, — но я осталась полусидеть, полулежать, прижавшись к эльфу. Он обнял меня крепче, наклонился и быстро поцеловал.
— Дартон ждет, и Олег и остальные. Мы собирались выйти на рассвете.
— А если я тебя не отпущу?
— Тогда через час ты первый об этом пожалеешь, — я встряхнулась, и решительно оторвала себя от эльфа. — Откроем портал?
Едва слышно вздохнув, Алхаст встал и протянул мне руку.
— Я сам. Куда?
— В мой домик, на кухню. Думаю, в комнате спит сладким сном наш чернокожий подкидыш.
— Почему ты просто не можешь остаться? — Алхаст, казалось, не слушал меня.
— А почему ты не можешь пойти со мной?
Когда мы оказались на кухне, я в последний раз обняла эльфа и… цензура, цензура. Слегка ошалевший от количества (и качества, смею надеяться) поцелуев, мой Господин Начальник ушел через портал.
— Дартон?
Постель в комнате была гладко заправлена, на полу стояли дорожные сумки. Но самого дроу там не было.
— Лаэли? — смуглокожий эльф заглянул внутрь. — Я ждал тебя снаружи. Как тебе моя личина? Светлее сделать не получилось.
— Нормальный обгоревший эльф-курортник. Глазки, кстати, просто прелесть. Почему ты еще не оседлал скакунов?
— Думаешь, я умею? — фыркнул высокородный эльф и исчез. Я примерилась и левитировала сумки следом, надеясь попасть в остроухого. Промахнулась.
— Чего и следовало ожидать. Но, знаешь, обращаться с животными тебе всё равно придется, хочешь ты того или нет.
— Не хочу, — признался ушастый, затягивая потуже пояс. — Я рад, по крайней мере, это будет не то чудовище, на котором обычно восседаешь ты.
— Размечтался. Верблюд — только для элитных всадниц! — я похлопала Фагота по шее. — Давай, погладь свою, не бойся.
Дроу с опаской подошел к невысокой гнедой кобылке, самой спокойной, которую мы смогли найти в конюшнях Академии Магии, подчиненной Алхасту. Дроу не имели дела с лошадями и прочими копытными, передвигаясь пешком, или на вивернах — или с помощью чар.
Воспитанная эльфами кобылка чуяла магическое плетение на Дартоне (он очень тщательно составлял чары личины — чересчур, и поэтому при внимательном рассмотрении его могли раскрыть) и настороженно фыркнула, переступила копытами. Дроу замер. Я едва сдерживала смех, глядя на этих двоих диких, пытающихся приручить друг друга.