Прошин подпрыгнул от неожиданности, супержаба взвизгнула и опрометью ускакала в соседнюю комнату. Около стола стоял собственной персоной низенький, кривоногий, волосатый Шимми и улыбался неповторимой обезьяньей улыбкой. Иван схватил его в охапку.
— Здорово, примат!
— Тише ты, раздавишь меня!
— Это я от радости, — сказал Иван, опуская на пол шимпанзе. — А ты что, говорить уже научился?
— Смейся, смейся, — проворчал обезьян, — тебя бы в клетку засадили, я б на тебя поглядел.
— Как ты сюда забрался? Я ведь даже шороха не слышал!
— Через окно, понятно! В твои окна слон влезет, а ты ничего не услышишь!
— Но и Мила тоже ничего не слышала.
— Жена?
Иван закатил глаза к потолку.
— Любовница? — допытывался Шимми.
Иван вздохнул и сказал:
— Ты же её видел.
Обезьян наморщил лоб.
— Жаба что ли? — шепотом спросил он.
Получив в ответ молчаливый утвердительный кивок, Шимми поражённо замолчал.
— Мила, выходи, не бойся! — крикнул Иван. — Шимми — друг!
— А я и не боюсь, — послышался тоненький голосок, и один глаз жабы осторожно выглянул из дверного проёма.
Потом Мила вылезла целиком и уставилась на Шимми.
— Так он настоящий? А я думала что он — тот, с дверей. Ожил и сюда пришёл…
Иван было улыбнулся наивным страхам лягушки, но потом подумал, что если можно волшебным способом сделать барельеф, значит, можно и оживить его. Судя по испугу Милы, ожившие барельефы добродушием не отличаются. Он решил оставить "на потом" подробности оживления статуй, и перешёл к насущным проблемам:
— Мила, Шимми — самый настоящий! Настоящее некуда! — и посмотрел на обезьяна: — Ну, расскажи, как ты докатился до воровства в моём городе?
Шимми вздохнул и печально поглядел на сковороду с жареной картошкой. Иван хлопнул себя по лбу:
— Фу, совсем я с ума сошёл! В гости зазвал, а сам допрос устраиваю! Садись Шимми!
Обезьян мгновенно оказался за столом.
— Ух, наконец, я по-человечески поем! А то эти бананы, да апельсины мне уже поперёк горла встали!
— Я сейчас, — сказал Иван, спустился в подпол, вытащил оттуда приличных размеров мех и, заговорщицки подмигнув, спросил у Шимми: — Помнишь?
— Неужто эльфийское? — улыбаясь до ушей, воскликнул обезьян. — Я его с тех пор не пробовал — Агасфер, чтоб его жлоба разорвало, отобрал тот бурдюк, что вы мне сунули!
— Агасфер? — удивился Иван. — Кто это?
— Ты же его видел! — в свою очередь удивился Шимми. — В тот раз он караванщиком был, здесь он — хозяин цирка.
— Розенкрайцер?
— Он самый. Агасфер Каинович Розенкрайцер, чтоб он сдох! Так ведь не сдохнет никак…
— Просто, я не знал, что его так зовут. Имя странное, похоже на одного библейского персонажа…