— Ещё не поняла, — ответила Маша.
Ее руки, сами собой потянулись к медальону, что до сих пор висел на ее шее.
— О! — вспомнив о золотом кулоне, воскликнул Улимор. — А вот это уже можно снять. — Он протянул крепкую руку и быстро стянул с Маши амулет. — Отли где ты, старый ворчун? Отли! — тут же прокричал он.
Карлик появился откуда-то из стены.
— Чего зовешь? Мне жизни не даешь? — в его руках был тяжелый поднос с железным чайником, четырьмя керамическими кружками и горой 'чудодейственных' плюшек.
— Прекрати кряхтеть коротышка, — в очередной раз осек его смотритель гостиницы. — Оставляй поднос, а это отнеси на место, — он протянул Отли золотой медальон.
Карлик небрежно шмякнул поднос на трехногий столик и восхищенно посмотрел на переданный ему амулет.
— И не в карман себе положи, а на место, — предупредил Улимор. — Знаю я тебя.
— Говорил мне папа, — запричитал коротышка.- 'Отли, не чахни над золотом, не вырастишь' Так оно и вышло, накаркал старый колдун. Командуют мной, все, как хотят. Все потому что мал я и невинен, как дитя.
Фонарщик улыбнулся, ему уже пришлось слышать причитания старого карлика о его матери, и он решил спросить.
— Твои родители, судя по всему, были неплохими колдунами.
Отли сунул золотой медальон в карман красных панталон.
— Нет, с чего взял? Они были гномами, — удивился он, — Но они умели колдовать, но из-за них, я вырос от горшка два вершка!
— Тогда это не колдовство, — заметил Марк. — Это генетика.
— Генетика, шменетика, проблематика, — проворчал гном, истинный сын своих родителей.
Смотритель гостиницы потрепал своего маленького друга по голове. — Иди уже, — смеясь, произнес Улимор и вернулся к своим банкам. Немного пыльцы крыльев бабочек он добавил в Машин чай, а вот сиреневый мох, как хороший антисептик нанес на раны на шее.
— Думаю, этого будет достаточно. Когда допьешь чай, захочется спать, — предупредил он. — Но это хорошо. Организму легче восстанавливаться во сне. Да и вам бы, — смотритель оглядел остальную молодежь, — Не помешало отдохнуть. Да и мне тоже. Хотя мне ещё нужно разобраться с той толпой, что топчет мои полы. Которые, кстати, я мою.
— Ух, ты! — воскликнула Ольга. — Вы ещё и полы моете?
Улимор хлопнул себя по коленам и встал.
— А что делать. Долг платежом красен. Ну, я пошел, а вы отдыхайте. Самое страшное уже позади.
Всем четверым, перенесших немало приключений за сегодня, захотелось поверить в эти слова, но они лишь вздохнули.
— А что на страницах той книги, — успел спросить Марк, прежде чем смотритель вышел из номера. — Это же поглотитель фантомов верно?