– Ты как? – все же спрашивает он.
– А? – не понимаю я его. – Да ничего, порядок! Есть еще водка?
Мужичок разводит руками, мол, закончилась:
– Были бы деньги, водку найдем.
Я чувствую неловкость. Блин, на халяву угощался. Во внутреннем кармане пиджака нахожу трешку, в брюках звякает мелочь, достаю все, что есть. Получилось почти четыре с половиной рубля. Подвигаю деньги мужику. Он пересчитывает, кивает довольно – нормально, поднимается со скамейки:
– Подожди минут десять-пятнадцать. Возьму еще закуски какой-никакой, ну и курева.
Я машинально смотрю на часы. На руке у меня «Сейко», ребята подарили на дембель, поскольку те, трофейные «Омакс», пришли в негодность; при переправе через речушку намочил я их, а уж поскольку циферблат был треснувший, то механизм часов просто не выдержал пытки водой, застопорился. Пришлось часы выбросить.
Я сидел и курил остатки «Беломора», ждал нового приятеля. В беседку заглянули двое парней. Такие спортивные ребята, крепкие, подтянутые, но явно, как и я, под мухой. Все в спортивных костюмах «Адидас», с короткими, почти под ноль, прическами. Замечаю у одного из них на ногах кроссовки «Ромика», от этого становится тепло в груди. Сколько же афганской земли я поотталкивал от себя, как в песне Высоцкого, близнецами этих кроссовок?
Парни сели без приглашения за столик, один рядом со мной, другой плюхнулся на скамейку напротив.
– Выпить есть? – спрашивает тот, в «Ромике».
Отрицательно качаю головой:
– Пока нет. Но скоро будет. Приятель пошел за бутылкой, вот-вот вернется.
Парни перемигнулись – это мы удачно подошли. Я понимаю, что ребята нарываются, ищут приключений, но добродушие никак не покидает меня. Опять смотрю на часы, что-то задерживается мужичок, прошло уже почти двадцать минут.
Один из спортсменов заметил мои японские часы.
– Слышь, военный, не хочешь поменяться? – Задрал рукав спортивной куртки, показал дешевую электронную безделушку с семью мелодиями, нажал на кнопочки, заиграла музыка. – Крутые часики. Фирма! – сделал ударение на «а». Расстегнул пластиковый браслет, положил китайское барахло передо мной.
Беру черные часы «Монтана», усмехаюсь:
– Нет, обмен не состоится. Продажа тоже.
– А отъем имущества? – ухмыльнулся тот, что напротив.
– Да не нужны мне ваши часы. Не собираюсь я их отнимать.
Кладу «Монтану» на стол. Чувствую, как водка будоражит кровь, хочется куражиться.
– Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы, – заулыбался хозяин часов. – Да ты, кентяра, не врубаешься, что ли? – Он вынул из кармана ножик. – А так доходит, кто у кого отнимает?
– Доходит, – вздохнул я, схватил со стола пустую водочную бутылку, крепко стиснул горлышко пальцами, ударил о металлический столбик стола. Другой рукой обхватил шею соседа слева, крепко сжал локтевым суставом, «розочку» приставил к его шее. Спортсмен под моей рукой испуганно захрипел, попытался отдернуться от острых стеклянных зубцов, но деваться ему некуда, дощатые стены беседки не пускают.