Дорога к новой жизни (Лернер) - страница 10

— Извини, — догнав Охотницу, сказала Даша. — Я не понимаю, откуда она могла знать про Живого и ещё я не понимаю, кто ты вообще такая.. Должность у тебя есть?

— Так много вопросов, — грустно сказала Охотница, — и так мало знаний. Живого надо долго и старательно пороть. Притащить человека к Народу и простейших вещей не объяснить. Займусь я твоим воспитанием завтра с утра.

— Эта, — ядовитым тоном сообщила она, — на нашего парня виды очень конкретные имела. Ткачиха она хорошая, но со слишком большими амбициями. Подавай ей мужа из высших. Вечно из-за нее ссоры. Ходит, хвостом крутит и всем мужикам обещанья дает. А сама очень тщательно выбирает. Живой когда привел тебя в лагерь, сразу продемонстрировал зачем. Поживешь среди нас, научишься понимать. Шел на шаг сзади и слева, на поясе у тебя нож очень определенный. На вопросы не отвечал, даже не здоровался, и шли вы прямо к Вожаку. Потом меня в свидетели позвали. Традиции, — с неопределенной интонацией сказала она. — Все всё прекрасно поняли и через десять минут, в лагере каждый знал, что Живой выкинул. Не каждый день такое случается.

— Вон фургон стоит, — садясь и ткнув передней лапой в повозки, сторону ничем не отличающийся от других, сообщила она. — Полезай туда и нормально выспись, все равно сейчас мало что соображаешь. Видела я уже такое. До вечера тебя трогать не будут, а потом я тебя подниму.

Должности у меня нет, — явно усмехаясь, сообщила она уже на прощанье. — Но есть у нас в семье твердая иерархия. Сначала Живой, потом Близняшки и я.

Я, — с угрозой в голосе, заявила Охотница, — отвечаю за порядок. Кто останется в семье и кого выгнать стоит, во многом от меня зависит. Остальные, — она небрежно махнула лапой, — не по этой части.

Даша залезла в огромную телегу, с металлическими ребрами по всей длине и покрытую сверху прочной тканью. Вся внутренность была забита множеством ящиков, ящичков и мешков. — Имущества у меня, пожалуй, даже слишком много, — подумала она, — нормально не ляжешь. Места было ровно столько, чтобы лечь и вытянуться, не распрямляя колени. Живому при его росте пришлось бы скрючиться. Тут же лежал свернутый спальный мешок, очень мягкий и излишне теплый для теперешней погоды. Она разделась и заползла внутрь. Голова действительно болела сильно и Даша даже боялась, что заснуть не сможет.

Проснулась она от запаха свежеиспеченного хлеба, настойчиво лезущего в нос. Попутно он пытался отпихнуть в сторону еще один запах — жареного мяса. Моментально захотелось есть. Голова больше не болела и по часам выходило, что она сладко проспала до шести вечера, пропустив обед и не слишком много съев на завтрак. Тогда кусок в горло не лез. Сны — снами, а повернуться могло по-разному.