Люси видела беспомощного Конна, лежащего на стене без сознания, и она в ужасе смотрела, как молот опустился вниз.
Следующим утром Люси медленно двигалась по направлению к лестнице, боль и усталость отдавались во всех мышцах и сухожилиях, на душе было тяжело и тошно.
В коридоре, за дверью своей старой комнаты, Люси остановилась, застигнутая звуком голоса отца, читающего вслух лежащей на кровати фигуре.
— Пожелаем спокойной ночи корове, перепрыгнувшей через Луну…
У Люси сбилось дыхание.
Барт поднял глаза и увидел ее. Его худое, изнуренное лицо покраснело.
— Тот новый доктор сказал мне, что если я буду ей читать — это может помочь. Он видел нас — видел ее — видел Кору в Дворце культуры вчера вечером, — он откашлялся. — Я называю ее Корой. Две Люси в одном доме это слишком запутано.
Из глаз Люси брызнули слезы. Она закрыла их, прислонившись к дверному косяку.
— Это… здорово, пап. Прелестное имя, — высказалась Люси.
А что еще она могла сказать?
— Я нашел это среди твоих учебных пособий, — Барт держал в руках полосатую оранжево-зеленую обложку книги «Спокойной ночи, Луна». — Ты ведь не против, да?
— Нет, — сказала она от чистого сердца. — Я совсем не против.
Барт посмотрел на фигуру, лежащую на кровати, такую неподвижную и бледную, ее грудь приподнималась и опускалась, когда она дышала.
— Она совсем на тебя не похожа, — сказал он. — Я не знаю, почему все… Я не знаю, почему я сам подумал, что она похожа на тебя.
Смешок, вырвавшийся у Люси, больше походил на всхлип. Она зашла в комнату, нагнулась и поцеловала отца в макушку головы.
— Я тоже не знаю, пап.
Ее отец поднял руку и неловко погладил ладонь Люси, покоившуюся на его плече.
— Калеб и остальные сейчас внизу, — сказал он. — Ты должна спуститься. Позавтракай.
— Да, — Люси с трудом сглотнула. — Я спущусь.
Они собрались в гостиной: Калеб в форме; Маргред, красивая и уставшая; Реджина с восьмилетним Ником расположились на диване, а Дилан стоял спиной к комнате, глядя в окно на снег.
Калеб и Реджина говорили приглушенными голосами, как школьники в библиотеке или люди, пришедшие на поминки.
Сердце Люси сжалось от невыносимого горя. Кое-кто и правда умер. Конн. Она была не в состоянии почувствовать его, связаться с ним, ощутить его присутствие в этом мире, с тех пор как они прошлой ночью развернули прочь волну. Золотая нить, которая связывала их, окончательно оборвалась, оставив ее отрезанной от Конна. Брошенной на произвол судьбы.
— … рассеялась в Атлантике, — сказал Калеб. Он поднял глаза и увидел ее. Беспокойство заострило черты его лица. — Люси.