Должно быть, этот туннель был заброшен давным-давно. Там, где обычно проходят рельсы, располагался настил из досок или бетонных плит. Еще я увидела несколько небольших мостиков, соединявших две платформы по обе стороны туннеля. Потрескавшаяся вывеска на стене, написанная в очень старомодном стиле, гласила: «Шерман-авеню».
Поначалу новое убежище так меня поразило, что я не обратила внимания на то, как притихла наша группа. Все они стояли неподвижно и молчали. Похоже, не одна я сомневалась в теплом приеме.
Миловидная женщина-азиатка, на несколько лет старше Кейт, подошла к нам вместе с двумя мускулистыми парнями — мне так и хотелось назвать их телохранителями. Ее длинные волосы с сильной проседью были заплетены в тугую косу, а ноги и руки покрывали шрамы.
— Кейт, — произнесла она. — Эдуардо. Я вижу, вы все же это сделали.
— Отличная встреча, — буркнул Эдуардо. — Неужели все так заняты, что даже не могут сказать нам «привет»?
— Все слишком заняты, чтобы выслушивать ваши оправдания по поводу того нелепого нападения на «Вечную ночь»! — рявкнула азиатка.
Только тут я поняла, что все те люди вдалеке намеренно избегают нас.
Взгляд Эдуардо вспыхнул.
— Нам сообщили, что ученикам-людям угрожает непосредственная опасность!
— О да, слово какого-то вампира против двухсотлетнего опыта, который подсказывает, что вампиры в «Вечной ночи» не убивают. А ты воспользовался этим как поводом возглавить нападение, которое могло унести множество жизней детей, а не только вампиров. Единственная причина, по которой этого не произошло, — твое везение.
Мне показалось, что Кейт собирается защитить мужа, но она произнесла только:
— Для тех, кто еще не знает, — это Элиза Пэнг. Она руководит этой ячейкой и пригласила нас остановиться здесь на некоторое время.
«Мы тут из милости», — поняла я. Мне было в общем все равно — я не собиралась связывать с охотниками свою судьбу, но Лукасу, разумеется, это не понравится. И конечно же, он стиснул зубы и упрямо уставился на бетон у себя под ногами. Интересно, он так рассердился из-за себя или из-за матери? Нужно будет потом спросить.
Но едва я успела подумать об этом, Элиза спросила:
— Эдуардо говорил, у вас двое новеньких. Кто они? Ракель тут же шагнула вперед:
— Ракель Варгас. Я из Бостона. И готова научиться всему, чему вы, ребята, захотите меня научить.
— Хорошо. — Элиза не улыбнулась (собственно, я уже поняла, что ее невозможно представить улыбающейся), но, кажется, выглядела довольной. — Кто еще?
Мне не хотелось выходить вперед, но особого выбора у меня не было.