А если бы знал?
И Цыси решила сделать ему намек. Но как? Она помнила о своем достоинстве… И мысль пришла – прекрасная мысль!
Если мужчина неглуп, он все поймет. Если он умеет ценить настоящее искусство страсти, то оценит и подарок, и ту, которая его послала.
Если же нет…
Значит, он глуп. А глупец недостоин императрицы. И тогда он поплатится за свою глупость. С иностранными дипломатами порой случаются в таких таинственных странах, как Китай, вещи совершенно необъяснимые!
И Цыси велела позвать к себе Вэймина.
Кто он был такой? О, поистине незаменимая личность. Секретарь императрицы, человек не слишком высокого происхождения, зато очень умный и образованный. (Цыси всегда относилась насмешливо к заслугам предков – в счет идут только собственные заслуги!) Он был молод и честолюбив. И казался бесконечно влюбленным в императрицу.
Учитывая, что Вэймин не был евнухом (эту братию она уже много лет не выносила!), общение с ним необычайно волновало Цыси…
О нет, императрица не тешила себя глупой надеждой на то, что прекрасный юноша – а Вэймин был красив не менее, чем поразивший ее воображение французский граф, хотя совсем по-другому, – в самом деле увлекся ею. Он ведь почти во внуки властительнице годился! Но у него хватало ума играть роль влюбленного так, что у Цыси иной раз слезы выступали на глазах. Ну да, она постарела, стала сентиментальной… А когда ей нужно было обрести уверенность в себе, Цыси звала Вэймина и, глядя в его глаза, эту уверенность обретала.
Итак, она позвала молодого человека и, улыбаясь в ответ на его улыбку, приказала найти лучшего мастера по изготовлению фарфора. Тот был обязан сначала изготовить массу по старинным рецептам для наилучшего, тончайшего фарфора, а потом создать точные копии тех фигурок, которые некогда принадлежали Сливе Мэйхуа. А затем расписать изготовленные фарфоровые фигурки точно так, как были расписаны оригиналы. Они должны быть неотличимы!
– Я помогу ему, – сказал Вэймин, который, кроме всего прочего, был прекрасным художником и увлекался росписью фарфора.
– Я доверю тебе самую дорогую из этих статуэток, только будь с ней особенно осторожен, – намекнула Цыси.
Нет, она не открыла Вэймину тайну статуэтки «Летящий белый тигр», но все же императрице очень не хотелось, чтобы молодой человек случайно погиб. Он был так прекрасен… Например, когда Вэймин узнал, кому предназначается коллекция, то был так любезен, что изобразил приступ ужасной ревности. Цыси пришла в восторг!
Прошло некоторое время, и коллекция копий, сделанных великолепно, почти неотличимых от оригиналов, была готова. Копии оказались настолько точны, что Вэймин, готовя коллекцию к отправке графу Талле, совершил роковую ошибку. Он перепутал две статуэтки! Во дворце осталась копия «Летящего белого тигра», а заветное сокровище Сливы Мэйхуа, которое Цыси считала своим талисманом, которое, как гласит легенда, запечатлел саму Деву Фей в объятиях одного из ее любовников, было отправлено в Мукден.