– В Школе искусств Лувра? – изумленно повторила Алёна. – Да нет, не может быть…
– Честное слово. А почему ты так удивилась?
– Просто та девушка, которая была горничной в Талле… которая жила в Троншуа… тоже училась в Школе Лувра.
– Да ты что? – изумился теперь и Эсмэ. – Откуда знаешь?
– Слышала случайно на ярмарке в Троншуа разговоры. Вообще-то, ее уже жандармерия ищет… – Алёна многозначительно умолкла.
– И что? – с вызовом спросил Эсмэ. – Хочешь, чтобы я заявил в жандармерию, что тоже там учусь? Да там сотни человек занимаются! Причем в разное время. Честно, сотни! Может, и не встречал ее никогда. Я даже не знаю, о ком вообще речь идет. К тому же тот парень из жандармерии, который ведет расследование… Я его никогда не видел, но, говорят, он чокнутый, ему лучше не попадаться. Что тому Ле Пёплю, что его приятелю, которого тоже перевели из Парижа…
– А ты не знаешь, как фамилия этого приятеля? – насторожилась Алёна.
– Не знаю, говорят, какой-то испанец, – передернул плечами Эсмэ. – Представляешь, что́ надо было натворить в Париже, чтобы тебя отправили в окружную жандармерию? Ходят слухи, что они чуть ли не сепаратистов каких-то поддерживали, эти двое. Кто-то еще там был замешан – из самых высоких шишек. Но я подробностей не знаю, что слышал, то и говорю. Скандал замяли, парней сунули в провинцию, теперь они тут шороху наводят. И ты хочешь, чтобы я добровольно полез в лапы таких монстров только потому, что учусь в Школе искусств Лувра?
– Нет, – чистосердечно сказала Алёна, вспомнив, как сама бежала из Троншуа быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла, лишь завидев лейтенанта Ле Пёпля. – Я тебя отлично понимаю.
Неужели и правда Диего, он же Карлос, где-то здесь? Сепаратисты… Да что за чепуха?!
Впрочем, всякое в жизни бывает. И вообще, какое ее дело?
– Хорошо рисуешь, говоришь? И можешь нарисовать портрет лысой Виктории? – спросила Алёна недоверчиво.
– Легко! – хохотнул Эсмэ. – Только на чем? У меня с собой ни блокнота, ни ручки. А у тебя что-нибудь такое есть?
Да где вы видели русскую писательницу, которая вышла бы из дома без блокнота и ручки?! Даже когда Алёна отправлялась на свои утренние пробежки, у нее в кармане шортов всегда лежал крошечный блокнотик и такая же ручка. А уж в сумке-то носить – сам бог велел. Мало ли какая светлая детективная идея посетит вечно нацеленный на творчество разум…
Она вдруг вспомнила билет Roissy Bus и странную надпись на нем:
Os de V afei
А что, если гид все же ошибался и в словах на билетике есть какой-то криминал? Кстати, Алёна, поглощенная заботой о расстегнувшихся брюках, тогда билет не выбросила, он до сих пор должен лежать в каком-то из ее карманов. А может, глянуть на него еще раз – когда вернется домой?