Мысли о предательстве друга не покидали Олега. Но как только Анжела легла рядом и поцеловала его, мысли куда-то делись. Вообще все.
* * *
Он ненавидел всех. Начиная от отца, избивавшего его, и заканчивая этим заносчивым сукиным сыном Бабуриным. Даниил знал его два дня, а ненавидел почти так же, как отца. Отец… Даниил боялся и ненавидел его. Нет, его отец, с точки зрения парткома, профкома и еще чего-то там, был, конечно, идеальным человеком, незаменимым работником и прекрасным отцом и мужем. Он не пил, не курил, был активистом. Это все на работе, на людях… дома же он был тираном. И вот взгляд Максима напомнил Даниилу взгляд Хабалова-старшего. Точь-в-точь. От этого взгляда Даниилу казалось, что он и сейчас готов намочить штаны, как много лет тому назад. Лучше уж провести день на высоте в двенадцать метров над землей, на шаткой конструкции, чем в компании бригадира. Даниил очень боялся высоты, но куда как больше он боялся этого взгляда.
За мыслями об отце и Максиме Хабалов даже и не заметил, как поднялся на последнюю площадку. А это значило, что он находится на достаточной для себя высоте, чтобы умереть только от взгляда вниз. Он шел, смотря прямо перед собой. С каждым шагом конструкция раскачивалась, доски прогибались. Злополучный отросток никому не нужного провода, казалось, был на краю Вселенной. Даниил уже видел его. Вот он – по правую руку. Хабалов собирался повернуться к нему, но ноги не слушались, и он продолжил путь по ненадежным лесам. Вот уже край, за которым смерть. Сердце колотилось, заглушая крики людей снизу. Даниил подошел к краю и через мгновение шагнул вниз.
* * *
Максим что-то почувствовал. Скорее услышал. Звук. Будто разбился арбуз. Макс стоял в санузле хозяйской спальни. Ему показалось, что этот самый арбуз разбился где-то на улице. Максим вышел на балкон. Посмотрел вниз, во двор – двое рабочих, укладывающих тротуарную плитку, задрали головы вверх и что-то кричали. Макс проследил за их взглядом и увидел стоящего на краю лесов Хабалова. Даниил смотрел прямо перед собой и не обращал внимания на окрики.
«Что этот алкаш еще задумал?»
Хабалов сделал шаг вперед, в пустоту, в никуда. И вот тут раздался тот звук, который услышал Максим еще пять минут назад.
«Ублюдок!!! Ну почему он это сделал сейчас? Уехал бы к себе да прыгал бы там с крыши! Урод!»
Максим не мог сдержаться. Он готов был подбежать к трупу (сомнений быть не могло – Хабалов был мертв) и пнуть его по ребрам.
«Какая-то черная полоса, – думал Макс. – Жирная черная полоса, которой конца и края не видно».