Потом были и танцы, конечно. Появились на сцене музыканты, заиграли вальс, и они покружились с Никитой по залу довольно неуклюже. Корсет вовсю давил на ребра, и лица мелькали, слились в единую полосу круговертью, и внутри у нее сделалась какая-то странная истерика, будто собралось там все волнение в беспокойную кучку и лупит что есть силы по сердцу. В один момент даже показалось, что свалится сейчас Никите под ноги, опозорится перед гостями… Он вовремя ее удержал, обнял заботливо за талию, заглянул в лицо:
– Тебе плохо, Марусь? Может, воды?
– Да нет, ничего, просто голова закружилась… – слабо махнула она рукой в тонкой ажурной перчатке.
– Марусенька, что? Что? – тут же подскочила к ней и Ксения Львовна. – Что с тобой, моя девочка? Тебе плохо? Ты переволновалась, наверное?
– Да ты, сватьюшка, не волнуйся. Она у меня девка крепкая. Все выдюжит, – успокоила ее подошедшая мать.
– Как вы меня назвали? Сватьюшка? Ой, прелесть какая! – ласково тронув мать за руки, расхохоталась Ксения Львовна. – Какое замечательное, право, словечко – «сватьюшка»…
И правда смешно. В своем шикарном бледно-голубом атласном платье с открытыми плечами Ксения Львовна на «сватьюшку» уж никак не тянула. Но, надо отдать ей должное, с мамой держалась очень демократично. Может, даже слишком демократично. Старалась изо всех сил. Вон даже и под ручку ее не погнушалась взять, и знакомить повела с родственниками… А мама молодец – хорошо держится. Как будто всю жизнь свою провела не с Аксиньей да Дуняшкой в компании, а в этом блестящем обществе. Вон уже и танцует с каким-то господином в смокинге…
– Слушай, а они богатые, что ли, родственники твои нынешние? – язвительно спросила Ленка, вложив в свой вопрос хорошую порцию только что, видно, зародившейся классовой ненависти. – Свадьба в ресторане, все из себя тетки в бриллиантах…
– Да я не знаю… Наверное, Лен… – пожала плечами Маруся, испуганно оглянувшись на отошедшего на минуту Никиту. – У них своя клиника, по-моему… Стоматологическая… Никита говорил, самая известная в городе…
– Ну ты даешь, подруга! – насмешливо присвистнула Ленка. – Кто бы мог предполагать… Сидела в своем Кокуе, хвосты коровам крутила и вот – сразу козырную карту вытянула! Выходит, не зря Колька тебе дорогу освободил…
– Тише ты! – испуганно шикнула на нее Маруся, снова покосившись в сторону Никиты. – Не надо сейчас про Кольку…
– Ну понятно, что не надо! – не унималась Ленка. – У каждого свой путь, да? Любовь была одна на двоих, а теперь каждому – свое? Так получается? Пусть он там со своей любовью чалится от звонка до звонка, а ты будешь в стоматологическом богатстве жить? Эх ты, Маруся Климова, прости любимого…