Впрочем, тут я с ними солидарна.
Фрэнки откашливается:
— Итак, этот мужчина, Джойс, он молодой, старый, или он был одним из «викингов» на твоем волшебном автобусе, который ездит даже по воде?
— Ему около сорока. Он американец. Нас вместе стригли. Там, в парикмахерской, я его впервые увидела.
— Кстати, очень хорошо получилось. — Кейт нежно дотрагивается до коротких передних прядей.
— Папа считает, что я похожа на Питера Пэна, — улыбаюсь я.
— Этот американец увидел тебя в парикмахерской и запомнил, что здесь странного? — рассуждает Фрэнки.
— Но уже в парикмахерской у меня возникло какое-то непонятное чувство. Как будто… как будто я его узнала, или знала раньше, или что-то в этом роде.
Фрэнки улыбается:
— Добро пожаловать в мир свободных и независимых женщин! — Она поворачивается к Кейт, у той недовольное лицо.
— Когда Джойс в последний раз позволяла себе немного пофлиртовать? Она слишком долго была замужем.
— Ну конечно, — снисходительно говорит Кейт Фрэнки. — Если ты думаешь, что замужним женщинам начинают являться видения в парикмахерских, то ты сильно ошибаешься. Неудивительно, что ты боишься выходить замуж.
— Да не боюсь, а просто не вижу в этом необходимости. Знаете, как раз сегодня я смотрела передачу про косметику…
— Ну вот, поехали.
— Заткнись и слушай. И специалист по косметике сказал, что, так как кожа вокруг глаз очень нежная, крем нужно наносить безымянным пальцем, потому что в нем меньше всего силы.
— Ничего себе, — сухо говорит Кейт. — Ты и правда разоблачила нас, замужних, показав, какие же мы идиотки.
Я устало потираю глаза:
— Девочки, вы, я знаю, думаете, что у меня съехала крыша. Я перенесла травму, устала и, наверное, навоображала себе чего-то на пустом месте. Мужчина, который должен сейчас занимать все мои мысли, — это Конор, а он их не занимает.
Совсем не занимает. Не знаю, может быть, это замедленная реакция и в следующем месяце я развалюсь на куски, начну пить и каждый лень одеваться в черное…
— Как Фрэнки, — вставляет Кейт.
— Но прямо сейчас я не чувствую ничего, кроме облегчения, — продолжаю я. — Это ведь ужасно, да?
— Ничего, если я тоже буду чувствовать облегчение? — спрашивает Кейт.
— Ты его ненавидела? — грустно спрашиваю я.
— Его — нет. Он нормальный, приятный парень. Но меня ужасно мучило, что ты несчастлива с ним.
— А я его ненавидела, — небрежно бросает Фрэнки.
— Мы с Конором вчера виделись, немного поговорили. Знаете, это было так странно. Он хотел узнать, может ли забрать кофеварку.
— Ублюдок! — шипит Фрэнки.
— Да наплевать мне на кофеварку! Пусть забирает.