Открытием года стал для Лары Воронцовский дворец в Алупке. Несколько дней подряд она с утра бежала на пляж, потом – на завтрак. Потом грузила вяло сопротивляющегося мужа в маршрутку и везла его ко входу в Воронцовский парк, где они и гуляли до обеда. В горячем воздухе плыл запах смолы и хвои от разогретых солнцем кипарисов и сосен. Дворец, сложенный из какого-то фантастически крепкого вулканического камня, произвел на молодую женщину впечатление огромное. Она ходила вслед за экскурсоводом по небольшим, но изящно и с любовью отделанным комнатам и думала: вот дворец, в котором я хотела бы жить. Он создан был любящим мужчиной для своей семьи. Зимний сад пленил ее, и почти до слез тронула фигурка девочки из каррарского мрамора. Поверить в увиденное было трудно, но оборки юбочки, вырезанные из камня, имели вид воздушный и полупрозрачный.
Со ступеней ведущей ко дворцу лестницы, там, где сидят львы, вид на море открывался удивительный. И казалось: вот оно, море, – пройди до конца площадки, и у ног твоих заплещутся волны. Но с края площадки обнаруживалась еще одна лестница – и теперь море манило и звало к себе. И хотя Лара прекрасно помнила, сколько еще нужно спускаться вниз, к воде – иллюзия того, что дворец стоит на берегу, была полной. А рядом с дворцом прятался каменный бассейн – в тени деревьев, окруженный цветущими розами. В нем плавали золотые рыбки, и на поверхности воды кувшинки возлагали свои тугие, плотные, в капельках воды атласные тела на ладони зеленых листьев. Сосны окружали дворец, как часовые, и везде бегало множество белочек, которые совершенно не боялись людей и клянчили семечки и орешки. Они с мужем брели по аллеям взявшись за руки и, углубившись в парк, выходили к пруду с лебедями или к Хаосу – инфернальному месту нагромождения огромных диких валунов. Камни действительно словно задержались здесь с тех времен, когда Творец еще не начал наводить порядок в подлунном мире. Должно быть, он о них просто позабыл, и валуны дыбились и нависали немыслимыми формами, указывая человеку на его место и бросая вызов мировому порядку. Сергуля парк тоже полюбил, но, как подозревала жена, не последнюю роль в этом сыграло наличие непосредственно у входа-выхода очень симпатичного дегустационного зала. Муж считал себя любителем экзотики и всегда старался отдать должное местным напиткам. Крепленые вина Крыма пились легко, пахли солнцем и немного кружили голову. А может, это от жары и запаха смолы, а не от вина.
И вот в один из дней, глядя на нагромождение валунов и скал, Сергей спросил: