* * *
Андрена в ступоре остановилась посреди улицы. Она смотрела, как тащат вперед носилки, как рядом бежит ее муж. Андрена бормотала в микрофон, описывала происходящее и называла мужа то адвокатом обвиняемого, то просто Джимми. Ужас вытеснял из сознания все остальные чувства.
Носилки перенесли через улицу и подняли на руках в машину. Джим прыгнул следом, и дверцы захлопнулись. Врачи побежали вперед, к кабине. Андрена так и торчала столбом посреди улицы. Ей не хватало слов. «Скорая» умчалась прочь. Сквозь завывание сирены.
Андрена расслышала поскрипывание колесика внутри ее диктофона. Надо что-то сказать, придумать финал. Мысли мчались, словно карета скорой помощи, но, в отличие от кареты, им не хватало целенаправленности. Ноги застыли, словно Андрену по колени залили свинцом.
К ней несся пикап. Краем глаза Андрена заметила надвигающуюся машину.
Водитель за лобовым стеклом ревел от хохота, все крепче сжимая руль. Он приветствовал надвигающееся будущее, оно в точности соответствовало тому будущему, которое он воображал. Симметрия. Чудесные плоды его трудов. Квейгмайер вдавил педаль газа в пол.
— Со свиданьицем!
На приборной доске замигали красные лампочки. Бензин кончается. Температура зашкаливает. Масло кипит. Перегрев системы. Безжалостная эксплуатация механизма.
— Ну что ж. Поехали, — сказал он.
* * *
Стальной бампер ударил Андрену под колени, капот смял бедра. Девушку подбросило, перед глазами вспыхнули разноцветные пятна. С мокрым шлепком тело приземлилось на асфальт.
Грузовичок вылетел на обочину и протаранил пустую патрульную машину. Скрежет металла, звон стекла. Словно рассыпалась хрустальная люстра.
Один полицейский кинулся к Андрене, другой — к грузовичку. Дверцу заклинило, полицейский тянул что есть мочи, но та не поддавалась. На помощь прибежал еще один фараон, но они только мешали друг другу. Лобовое стекло треснуло, покрылось мелкой белой паутиной. Подоспел пожарный с топором и стал молотить по ручке. Только после этого дверцу удалось подцепить ломом.
Один из полицейских сунул голову в кабину, осмотрел пол и щель между сиденьями и повернулся к товарищу:
— Нет никого. Черт, куда он подевался?! — Полицейский прокашлялся и подозвал пожарного. — Посмотрите кругом, может, его из кабины выбросило.
Пожарный и остальные полицейские глядели на лобовое стекло. Оно, конечно, треснуло, но совсем не разбилось. Пожарный обошел машину и проверил пассажирское окно. Целехонькое.
— И откуда, по-вашему, его выбросило? — спросил он.
* * *
Квейгмайер вдохнул полной грудью чудесный туман боли. Задрожал от наслаждения и выдохнул все, что осталось. Глаза закрылись, лицо сморщилось, кожа уже умирала. Квейгмайер усилием воли замедлил бег крови в венах. Кровь густела, но еще бурлила, как река во время наводнения. Поток ила. Такой вязкий, даже палка застревает. Квейгмайер восторженно улыбнулся. Да, вот это настоящая радость!