— Встретимся на воле, кочак, — пожимая ему руку, сказал Кыро. — Я выйду через сорок три дня. Нужен буду, зайди в кофейню Хамида в Айвансарае — там скажут, где меня найти.
В конторе Михаилу выдали его чемодан и четыре доллара, хотя, по его расчетам, остаток должен был составить не менее двадцати пяти долларов.
Полицейский вывел его во двор тюрьмы. Около проходной будки он увидел Лору. Рядом с нею переминался с ноги на ногу конвоир.
Здесь они расстались почти два месяца назад. И теперь бросились друг к другу и обнялись, не обращая внимания на посторонних.
— Колокольчик...
— Жорж, любимый...
— Как ты себя чувствуешь?
— Теперь отлично.
Он жадно вглядывался в ее лицо, в милые, сияющие счастьем глаза, искал перемен. Их почти не было. Разве что немного втянулись щеки и заострились скулы.
— Эй, эй, — окликнул сзади полицейский, — вы не дома, на вас из окон смотрят!
Она отстранилась, но вложила свою руку в его.
— Нас выпустят, Жорж?
— Не знаю. Мне ничего не сказали.
— Но тебе выдали чемодан!
— И четыре доллара в придачу.
— Ба! Я и не заметила, что в тюрьме мы были так расточительны.
Оба рассмеялись — впервые за два месяца — легко, свободно, от души.
Их не отпустили. На полицейском катере их переправили через Босфор в Хайдарпаша — прибрежный район Ускюдара. Когда они вышли на причал, Донцов поинтересовался у старшего полицейского, куда их везут.
— Пока на вокзал, а там не знаю, — пробурчал полицейский, — Наше дело передать вас начальнику этапа.
— Мы поедем в арестантском вагоне, возможно в Анкару, — объяснил Лоре Донцов. — Видимо, путешествовать нам придется раздельно. Возьми деньги. — Он улыбнулся. — Купишь кисленького.
— Нет, нет, — запротестовала она. — Мне вполне хватает тюремной порции. А ты выглядишь плохо, ты слишком бледен...
Он не стал спорить, просто сунул доллары в кармашек ее жакета.
Вокзал находился рядом, на берегу Босфора. Неподалеку от него на запасном пути стоял арестантский вагон. Конвоиры сдали Михаила и Лору жандармскому офицеру. Их тотчас разлучили. Донцов успел только передать Лоре чемодан — там лежало ее белье, а она хотела переодеться.
Арестантов набился полный вагон. Все гадали, куда их повезут. Одни считали — в Измир, другие — в Анкару. Точно никто ничего не знал.
Небо постепенно затянули тучи. Начал накрапывать дождь. Остро запахло мокрым углем и дымом. На душе у Михаила было тяжело. Надежда на освобождение не оправдалась. Хуже всего то, что он уже поверил в освобождение. Куда и зачем их везут? И как Лора перенесет тяготы пути?
Вскоре вагон прицепили к поезду, а еще через полчаса поезд отошел от станции. Кто-то из арестантов сказал: