Саша не дал Мордовороту договорить и, оттолкнув протянутую с пакетом руку, зло крикнул:
— Нет, уж сами морите, на то вы и живодерная служба!
— Чего это ты? — Мордоворот, никак не ожидая столь резкой перемены в Сашином настроении, видно отношения у них установились добрые, обиделся, засопел. — Не желаете, как хотите, только в другой раз не просите. Мы и сейчас-то в такую даль приехали, потому что ваш главврач лично к нашему начальнику обратился, чтоб в порядке исключения, значит. Ну, а раз так… — Он не докончил фразу и повернулся к напарнику. — Что, Андрюха, поехали? А то как бы к обеду не опоздать.
Харитонов поймал себя на том, что несказанно обрадовался, выслушав эту тираду. Значит, собачники уезжают, а черный пес, судьба которого, оказывается, для него совсем не безразлична, остается на воле. И довольный, что все заканчивается благополучно, решил сгладить Сашину грубость, сказать что-нибудь примиряющее, выказать даже интерес к профессии собачников, она, мол, тоже необходимая:
— Так вы, товарищи, следовательно, не убиваете собак?
— Когда как, но в общем это нам не с руки, — охотно откликнулся Мордоворот. — Живых-то мы в институты сдаем — соответственно, значит, надбавка полагается.
— А институтам они зачем? — удивленно спросил Харитонов, забыв и про академика Павлова и про Лайку с Белкой и Стрелкой.
Не для прогулок, известно, — пошутил Мордоворот (Андрюха так и поперхнулся от смеха) и потом уже серьезно разъяснил. — Лекарства на них разные испытывают, пока не подохнут, пересадки сердца там или почек делают, а то и пятую ногу к туловищу пришьют, сам на фотографии видел, — для баловства, наверное.
— Это называется эксперимент, — не удержался показать свою ученость Саша. — По-нашему: опыт.
Мордоворот принял Сашину реплику за знак примирения и, будто только что не произошло между ними никакого недоразумения, обратился к работнику пищеблока:
— А где тут у вас склад оборудования, начальство просило ящики какие-то захватить.
— Да вон за поворотом метров тридцать, — тоже смягчившись, сказал Саша. — Мимо не проедете.
— Тридцать метров всего? — переспросил Мордоворот. — Ну, мы тогда, Андрюха, борт закрывать не будем. Чай, не убегут?
— Ну, вы даете, Михал Андреич! — восхищенно гоготнул Андрюха. — Как же они в мешках побегут? Это ж аттракцион получится!
— Бывайте, значит, — простился Мордоворот и не спеша направился к машине.
Заурчал мотор, и грузовик медленно покатился по обледенелому асфальту, лишь кое-где для блезиру посыпанному песочком. Как только заработал мотор, черный пес, который до этого лишь время от времени подавал голос, залился истошным, злым лаем. Так, не переставая лаять, в несколько прыжков перемахнул он снежную поляну и мимо Харитонова и Саши рванул за грузовиком.