— Собираюсь. Но вряд ли успею, — сухо констатировала я становившийся все более ясным факт, на что Шетт только усмехнулся.
— Успеешь. Иди уже.
Мда. Весело. И как он это себе представляет?
Мой скептический взгляд не остался без внимания, и отлепившийся от окна Дух Камня пересек комнату, коснувшись противоположной стены, в которой раньше была моя дверь.
— Догадываешься, кто тебя здесь запер? — дождавшись утвердительного кивка, он продолжил, — а как, тоже догадываешься?
— Магия камня. — Ответ был кристально ясен любому мало-мальски сообразительному человеку. В самом деле, если на месте двери сейчас сплошной булыжник, а каждый первый в этой стране владеет магией камня, глупо было бы предполагать что-то другое!
— Именно. А ведь Кейрет не раз тебе говорил, что все вейры владеют ею. Так почему ты решила, что ты — исключение?
— Но ведь… Я не чистокровный вейр! И я всю жизнь прожила в Алерии, не превратившись в вейр'инка, не зная ничего о Вейране! К тому же магия камня ни разу не проявила себя, хотя я пыталась…
— Плохо пыталась, — сухо заметил Шетт, — а насчет всего остального… Ты не представляешь, скольких трудов мне стоило отрезать тебя от Вейраны. Когда твоя мать перешла Велларийские горы, ты должна была стать вейр'инком уже в ее чреве — и бедную Ниту в этом случае можно было бы только пожалеть. Но мне удалось отречься от тебя, оградить от нашей магии — и только поэтому ты до сих пор жива. Хотя повторить такое когда-нибудь мне бы не хотелось, все-таки это меня чуть не убило — но речь не об этом. Лета, когда ты оказалась в Вейране и узнала о том, кто ты есть, больше ничего не удерживало твой дар. Поверь, ты можешь управлять камнем не хуже любого другого вейра. А то, что Кейрет об этом не знает — так это даже лучше, у тебя останется еще один козырь.
Шетт поманил меня к себе, и я послушно приблизилась. Прохладные пальцы стиснули мою руку и прижали ладонями к камню:
— Помнишь, как ты чувствовала металл? Так вот с камнем все обстоит точно так же. Просто сосредоточься, представь себе место, куда ты хочешь попасть…
Ему легко говорить, а для меня стена по-прежнему оставалась всего лишь холодным, твердым камнем. Как, скажите, можно что-то почувствовать в этой огромной глыбе горной породы? И когда я уже было совсем отчаялась, под моими ладонями что-то дрогнуло. Ощутимо нагревшийся камень шевельнулся снова, грубые выступы стали сглаживаться, ямки выравниваться, а вся стена подернулась сероватой дымкой.
— Молодец, — тихо шепнул Шетт, — а теперь вспомни Кристальный зал, и скала сама проложит тебе дорогу.