– А это не больно? – заинтересовался рыцарь печального образа.
– Что?
– Когда рога растут?
– Женишься – узнаешь,- пообещала Ламиира.- Или не узнаешь.
– Жениться? Мне?! – возмутился Дон Кихот.- Никогда! Мой неземной идеал – несравненная Дульсинея Тобосская. Чистый цветок среди иссушенных зноем без
жизненных песков.
– Как скажешь,- не стал спорить я. Можно подумать, у него от претенденток на его руку и сердце отбоя нет.
Погрузившись в думы, благородный идальго спокойно, впервые не знаю за сколько лет, проехал мимо мельницы. А та старалась вовсю, махала лопастями-крыльями словно близкому знакомому. Поднявший было руку Добрыня, с недоумением посмотрев на опущенный котелок рыцаря, пожал плечами и почесал переносицу, резонно предположив, что в этот раз его успокаивающего воздействия не понадобится: Дон Кихот явно вознамерился игнорировать присутствие дерзкого вызова его рыцарской чести и обойтись без крика и лобовой атаки крылатого чудовища. Наверное, подействовала встреча с настоящим драконом, а не с порождением воспаленного мозга.
– Может, сделаем привал в хуторке? – предложила Леля.- Отдохнем, перекусим…
– Припасы нужно пополнить,- согласился Добрыня.- Вот только остановиться негде… разве что на сеновале?
И то дело. Как минимум клопов там быть не должно.
Но отдыха не получилось.
Развлечений – сколько душе угодно, а отдыха – увы!
Миновав первую избу, крытая рогозом крыша которой странно скособочилась, словно лихо заломленная папаха рубахи-парня, мы попали на представление – с десяток баб, заполошно вопя, гоняли вокруг колодца черного медвежонка.
– Какой хорошенький,- выдохнули девушки.- Пушистик…
На всякий случай мы остановились, не доезжая до шумного хоровода – не мешать же чужим развлечениям. Тем более что их беготня носит скорее оздоровительный характер – укрепляет мышцы ног, развивает легкие, поднимает общий тонус
Не сразу, но резвящиеся хуторянки заметили наше присутствие. И, не прекращая голосовых упражнений, ринулись к нам.
Уж на что храбр Рекс, но и он с перепугу присел на задние лапы.
– Помогите!!!
И тут я сообразил, что это не бабы гоняют медвежонка, а скорее наоборот.
Тряся вислыми ушами, виляя длинным хвостом и звонко лая, он бросился за ними.
– Странный зверь,- заметил Добрыня, беря в руку булаву.
– Погоди,- остановил я его, пораженный догадкой, в которой мелькнуло видение из забытого прошлого.- Куть-куть-куть…
Видимо, односторонняя игра в догонялки надоела песику, а при всем своем сходстве с семейством косолапых любителей дармового меда этот зверь относится совсем к другому классу, и мое добровольное желание стать партнером в его игре было оценено им по достоинству.