* * *
Явился подручный Картины, велел передать: для них у хозяйки новости.
— Ладно, — кивнул Разин, — сейчас спустимся. Заодно и перекусить не помешает.
В зале все было по-прежнему, разве что людей за столами стало меньше.
Картина сообщила:
— О вас Крипте уже сказали. Он ответил: явится попозже. Он очень хочет встретиться, есть интерес. Но сейчас совет у них в Храме, важный. Потом у него какие-то дела, которые невозможно отложить, — так и велел передать. В общем, надеется, что вы его дождетесь. Очень сильно надеется.
Разин кивнул и спросил, как насчет пожрать? Хозяйка указала на столик в углу:
— Туда садитесь, сейчас подадут. Крипте тот стол нравится, там темно, никто не пялится, и к кухонным дверям близко, а через кухню можно уйти, если что.
Потянулось ожидание. Готовили в «Крещатике» отменно, но потом, когда перекусили, стало скучно. Альбинос то и дело ловил на себе заинтересованный взгляд Картины, ему было немного не по себе. Странная баба.
За соседним столом присели двое постояльцев с кувшином пива и кружками. Из разговора стало ясно, что один местный, киевский, а другой — его компаньон по торговой части. Разин угрюмо молчал, и Альбинос стал прислушиваться к их разговору.
— Откуда в Киеве некроз? — допытывался гость. — Сколь бываю у вас, никогда не случалось же!
— Монахи говорят, за грехи нам. Чтоб молились и ждали избавителя.
— Какого такого избавителя?
— А пес его знает, какого…
Покончив с пивом, соседи стали сговариваться насчет завтрашнего дня.
— Пойду я, — решил местный. — Не то стемнеет вовсе.
— Темноты боишься?
Киевлянин шутку не поддержал:
— Некроз по ночам из-под земли прет, да в разных местах, не ровен час не заметишь в темноте — и пропал. Так что пойду, пока дорогу видать. У нас нынче по темному народ из домов не выходит. Тяжкие времена настают, ох, тяжкие…
Далеко за полночь, когда за столами осталось с полдюжины постояльцев, в зал ввалились пятеро. Их вид никак не подходил к чистенькой гостинице — перемазанные, облепленные клочьями паутины, в изодранной одежде. К тому же у одного, рыжего, лицо было разбито — совсем недавно ему крепко досталось. Двое были в черных полурясах, и тот, что шагал сзади — рослый, крепкий с виду; держал наготове карабин. Еще один был коренастым и смуглым, на лице темные очки. Голова его обмотана какими-то тряпками. Разин отвел взгляд и бросил Альбу:
— Крепкий парень. Может, наконец новости от Крипты?
Странная компания, ни на кого не глядя, проследовала через зал к стойке, пошепталась с Картиной, она дала ключ, и четверо в сопровождении рослого монаха побрели к лестнице. Щуплый, у которого был монокль в глазу, задержался, обменялся с хозяйкой парой фраз и тоже поспешил наверх.