А вот еще одна слабость, на которой я держу половину знати Мэриэга — мужчины! Их похоть!
Где можно удовлетворить свои низменные желания с лучшими красотками? Конечно здесь, в Черном городе их ждут достойные красавицы, за золотые баали, разумеется, и жаркие ночи любви. За деньги можно все, — бормотал наблариец.
И мне показалось, что он сильно запьянел — глаза его сделались мутными и чужими, словно мысли его витали далеко отсюда.
— За деньги вы не сможете купить любовь благородной дамы, — возразил я.
— Да ну?! — грубо рассмеялся Рантцерг. — Хотите я докажу вам, что это легко! Кто вас интересует — назовите имя. Я ведь ваш должник, и я готов устроить вам свидание хоть с самой королевой, если пожелаете.
— Вы сошли с ума, хоть королеву то не трогайте!
— С любой из герцогинь, маркиз, графинь — он воодушевился еще более, словно эта мысль его развлекла — а что вы думаете, что они не любят красивые украшения, подарки, не любят золото?
Я покачал головой — дерзкая высокомерная улыбка маркизы Шалоэр вспомнилась мне — то, как она не заметила моего присутствия — чтобы такая женщина? Нечто недоступное и неприступное! Наблариец смотрел на меня взглядом искусителя и во мне вдруг разжегся интерес, что-то вроде азарта.
И я назвал имя. Наблариец ухмыльнулся.
— Вы меня разочаровали, баронет. Я думал, что вы предпочтете более непорочное создание. Маркиза Шалоэр — это легкая добыча!
Все-таки, я был полон недоверия. Наивный провинциал!
Шельво Рантцерг сказал мне, что завтра ночью я уже буду иметь удовольствие с кэллой Шалоэр.
— Но любовные утехи знати, женское тщеславие — этого вам недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности, — продолжил я наш разговор.
— Кто сказал, что это все — а кинжал наемника? Или вы думаете, что эти господа не хотят подчас убрать с дороги какого-нибудь равного себе, не проливая собственной крови? А слуги в богатых домах? Я слишком много знаю обо всех, кто живет в Белом Городе, меня опасно трогать. Пока я не перехожу некую линию, я несильно досаждаю нашему королю, я всего лишь сухая мозоль на его ноге, к тому же он уверен, что в нужный час может использовать мою власть в Черном Городе себе во благо, и я никогда не перейду эту линию, я все держу под контролем.
Наш разговор перешел в нежелательное русло, и я перевел его на другую тему.
Я знал, что мое быстрое возвышение от недавно приехавшего провинциала до придворного из свиты принца многих раздражало при дворе, но у меня вместе с противниками появились и союзники.
Например, Кафирия Джоку. Она приглашала меня в свой дом, у нее собиралось достойное общество, но иногда я навещал ее сам, и она подолгу говорила со мной. Герцогиня полюбила наши беседы, и кажется, благоволила мне.