Я принял противника Паркары на себя и сразу узнал в нем старого знакомого — вместе мы ездили по Фергении, его я однажды спас у водопада Элинамо. Он тогда прикрывался вымышленным именем, и позже мне герцог Брэд назвал его настоящее — граф Ларсен Вайлет, двоюродный племянник короля, важная фигура.
Но может, мое удивление стало причиной того, что меч этого молодого человека оказался у моей груди, а вот мой меч был выбит и лежал на полу.
Он тоже узнал меня и был ошеломлен. Я видел, что в душе его боролись два чувства. Сейчас мы стали врагами, но он вспомнил, что когда-то я спас ему жизнь.
— Чего вы ждете? Смелей! Вам осталось сделать один удар.
— Почему вы здесь? — спросил он, тяжело дыша.
— И надо ж было так случиться, — усмехнулся я, — не повезло!
— Вы свободны. Сегодня я возвращаю вам свой долг. Но в следующий раз — берегитесь!
Он сделал над собой чрезвычайное усилие, чтобы развернуться и уйти. В моей памяти надолго остались черные, горевшие недобрым огнем, глаза этого человека.
— А как же мои товарищи?
— Его здесь нет! — крикнули сверху.
— Уходим, — мрачно приказал Вайлет.
— А как же 'шипы'? Надо с ними до конца разобраться!
— Уходим. Не будем терять времени. Он наверняка поехал по Красной дороге. Попробуем догнать его.
Он посмотрел на мою реакцию.
— В таком случае мы будем вынуждены помешать вам, — сказал я.
— Вы не знаете куда влезли!
— А вы стали таким фанатиком!
— Человек, которого вы защищаете — увез очень важную вещь.
— Важную — для кого?
Он ничего не ответил, и вышел во двор. Остальные последовали за ним, Двое из мадариан удерживались Пушолоном, Влару. Лону держался за руку.
— Почему этот человек вас не убил, Льен? — спросил Паркара, он прижимал носовой платок к груди — получил поверхностное ранение.
Перевязывая руку Лону, видно в нашей компании обязанности лекаря, в отсутствие оного, теперь навсегда достались мне, я объяснил:
— В годы своей юности я ездил с посольской миссией в Фергению. В нашем отряде был один человек, известный как граф Вайлет, состоящий в родственных отношениях с королевским домом. Я спас ему жизнь. Теперь он счел необходимым вернуть мне этот долг.
— Вот это да?! — удивился Паркара. — И что, вы тогда в нем ничего такого не заметили?
— Чего 'такого'?
— Каверзного?
— То, что этот человек выбрал веру дарборийцев, вовсе не означает, что он подлец.
— Но он входит в орден этих разбойников!
— Если это соответствует его убеждениям, это его личное дело, — я пожал плечами.