— Что ты! — в ужасе воскликнула она. — Не богохульствуй!
— Ладно! — замялся я. — Расскажи-ка, мне лучше новости. Что тут в ваших краях говорят?
— А всякое, — махнула она рукой. — Людям плохо жить стало. Совсем невмоготу. Все силы у людей дарбоистский храм отбирает. И те, кто отдались новой вере, долго не живут. А люди Сердока совсем распоясались, ведут себя как дикие вепри. В замке Хэф всем заправляет Сэтиоун, помнишь такого?
— Что-то не припоминаю. Кто он?
— Вот те раз! — всплеснула руками Астратера, — вы же с ним чуть не поубивали друг друга на дуэли из-за Нэллы.
— Но, кажется, ты говорила мне прежде, что в Хэфе всем распоряжался кто-то другой.
— Да, Баргас, был такой мерзавец, но Сэтиоуну удалось его выбить, кстати, благодаря твоему появлению в прошлый раз. Пока люди Баргаса помогали охотиться на тебя, он завладел замком. Но хватит говорить о негодяях. Есть один человек, который был бы рад тебя увидеть.
— Кто же он?
— Барон Мастендольф!
— Вот как! Он все-таки жив!
Я не верил своим ушам: старик Мастендольф жив!
— Жив! И хочет надрать задницу этому выскочке и предателю Сэтиоуну. Состарился, конечно, но жив. Я отведу тебя к нему.
Барон выбрал себе убежищем горы, неподалеку от Лунной горы и я догадывался, что именно покровительство жреца давало ему защиту. Мастендольф скрывался от расправы "быков", которые искали его, чтобы отомстить, потому что непокорный гартулийский старик не сидел, сложа руки, и убил немало своих противников, и вот теперь он постоянно менял места своего обитания. Он опасался не за свою жизнь, а за жизнь тех, кто его укрывает. Сейчас барон возлагал надежды на союз с Тижендом, богатым и влиятельным главой большого клана. Он и его люди жили в специальных выдолбленных прямо в горе укрытиях, сделанных еще древними пастухами.
Астратера издала условный крик и у нас перед носом, словно из-под земли возник темный силуэт — дело было под вечер.
— А, это ты, Астра, а кто с тобой? — спросил молодой воин, стоявший в карауле.
— Это свой человек, ему надо увидеть Арена. Я отвечаю.
— Идите за мной!
В одной из самодельных пещер мы увидели группу из трех эллов. Я сразу узнал барона, да и он меня тоже, хотя я сильно, как мне казалось, изменился с той поры, когда виделись в последний раз.
— Я рад тебя видеть, — сказал он своим хрипловатым, как будто простуженным голосом.
— Не ожидал! Признаюсь, я не надеялся застать вас живым, кэлл Мастендольф.
— Пути судьбы подчас столь витиеваты и непредсказуемы! Боги сохранили мне жизнь, чтобы я смог отомстить нашим обидчикам. Какими судьбами ты оказался на родине?