Но в этот день Тайала благословляла брак фергенийки и гартулийца. Обряд бракосочетания происходил возле древнего очага, на котором жарились жертвенные животные: баран, кролик и утка.
Баран символизировал сытную и богатую жизнь, кролик — хорошее потомство, а утка — вечную любовь и преданность.
Жрец в полной тишине прочитал молитву. Он обвел молодых возле священного очага, и они принесли клятву Тайале чтить ее законы и любить друг друга до конца своих дней.
Гилику воспитывали в другой вере. Мне кажется, что она сама толком не знала, во что ей теперь верить. Фергенийский культ черной силы был ею не познан, потому что она покинула родину ребенком, в Мэриэге ей была навязана вера в Дарбо, но я думаю, что она не приняла ее всем сердцем. Потом она жила в Акабуа и поклонялась там Арао. В ее голове смешались все боги и верования.
Граф Сат томно взирал на происходящее.
Он настоял, чтобы на церемонии присутствовал жрец Дарбо. Граф был вообще противником свадьбы в храме Тайалы. Он слишком настойчиво говорил королю, что свадьба по традициям гартулийцев "нецелесообразна" и неуместна.
Жрец Дарбо ронял слюни от злости и наотрез отказывался присутствовать в храме Тайалы. Но Йокандир уперся — и ни в какую. Сат предложил компромисс. Но гэлл Синенольд с трудом пережил часы, проведенные под крышей Тайалы. Он тоже прочел гнусавым и нудным голосом молитву, смысл которой был понятен, пожалуй, только ему самому. Но все с достоинством выдержали это скверное выступление.
Испытывая самые смешанные чувства, я смотрел на Гилику. Когда-то судьба связала нас с ней невидимыми узами дружбы, и долгое время я воспринимал эту девочку как свою младшую сестру или племянницу. Но вот она выросла и стала обворожительной женщиной. Я что-то упустил, не понял вовремя. Гилика всегда тянулась ко мне, спрашивала совета, искала участия. И вот, передо мной чудесная девушка, притягивающая взгляды, — воплощение красоты и радости.
Принцесса оделась в ярко-красное платье, и золотая фата на ней вспыхивала в свете свечей подобно солнцу. Она была счастлива и ослепительна!
Все внезапно ощутили необыкновенное волнение этого момента. Словно неведомая птица уносила навсегда беззаботность и безмятежность юной девушки. Судьба показывала ей новый лик, готовила к испытаниям и жертвам.
Каждый из присутствующих, кто был способен чувствовать, наверное, уловил недолговечность и хрупкость счастья жениха и невесты в этой раздираемой междоусобицей и предательством стране. Далбера смахнула набежавшие на щеки слезы.
Меня вдруг остро пронзила неприятная мысль, что я напрасно не отговорил принцессу от этого опасного шага, — он может привести ее к гибели. Но она верила в то, что способна спасти кого-то силой своей любви.