— Винс, не стеклянный твой Шельма. Не первая драка в его досье. Я бы на твоем месте вздохнул свободно и позаботился, чтобы ребятам, когда они сядут рядком, было чем нарушить… диету. Совместные грешки объединяют.
— Ага, — сказал Тремонт, чувствуя себя взлохмаченным идиотом в трусах. — Поверишь ли, у них всегда есть. Я успокоюсь, когда увижу, что они сели рядком.
— До этого недалеко, поверь мне.
— Угу. А что по этому поводу думает Клайв Эйнар?
* * *
— …и натуральные продукты, — продолжил Гросс.
— …большую часть года — тот же «Сэхримнир», что у тебя, — возразил Рубен, пропуская над головой эту чертову молотилку. — И приборы не серебряные… Это ты постановок по видео насмотрелся.
Максимум, что ему удалось — достать предплечье. Тем не менее, Гросс отступил на шаг и вдохнул судорожно.
— Ты летаешь аристо-классом. Там на фарфоре подают… Уси-пуси… И девчонки там с длинными ногами.
— Я летаю в кабине! А ноги… эй-эй… — Гросс пошел в тяжелую массированную атаку, Рубен буквально вывернулся между его могучим торсом и канатами, — везде попадаются! И, кстати, лучше, чем у фабричных девчонок… ножек… лично я не видел.
— Это да! — Натиск ослаб, Гросс утер пот со лба. Настоящий пилот должен быть изворотлив и хитер. Вот тут-то мы и… Изящные пяточки, худые икры, точеные бедра и выше, вплоть до мягкого-мягкого, нежного-нежного… Воспоминание швырнуло его под защиту противника. Три звонких шлепка впечатались Кинжалу в ребра, любой из них, нанесённый голой рукой, пробил бы, пожалуй, чехол боксерского мешка, или, по крайности, лопнул его по шву. Дежурная смена СБ у своего пульта издала восторженный вопль, но тут его, разумеется, никто не услышал. Гросси резво, но неуклюже отпрыгнул, опуская локти. Рубен отскочил в свою сторону, опасаясь получить заслуженной сдачи. Собственные его предплечья словно бейсбольными битами охаживали, легкие саднило, пот заливал глаза. Скулы ломило от пристывшей к лицу залихватской ухмылки, которую не согнать, даже если захочешь. Пользы от нее — Гросса доставать. И, кстати, он давно не чувствовал себя так великолепно! Кажется, он ощущал даже толчки крови, переполняющей жилы. Очень горячей крови.
— А вот что действительно… живые цветы… они везде, когда я приезжаю домой… где меня ждут. Цветы можешь… в счет ставить.
— Ладно, хватит! — Гросс поднял перчатки вверх в жесте мировой. — Хорош, хорош!!! Кайф!
Рубен опустил руки и обнаружил, что не может вдохнуть. Вышло у него только с третьей попытки, когда противник уже содрал перчатки с огромных лапищ и поглядывал на него с хитрецой.