Неплохо бы получить весточку от Сэма, призналась она себе, но за последнюю неделю о нем ничего не слышно. Он занят, работает над новым проектом, она знает об этом, но ловит себя на постоянном желании увидеть его. Впрочем, и сама не сидит сложа руки — заканчивает работу по контрактам и соглашениям, заключенным раньше. Надо еще решить, что брать с собой, что раздать знакомым.
Нашлась и та, кто займет ее мансарду: неожиданно к ней явилась подруга посреди ночи, в одной пижаме под плащом. Заливаясь слезами и всхлипывая, заявила, что на этот раз уходит от своего приятеля окончательно. Можно ей поспать у Ким на кушетке, пока не найдет себе квартиру? Та утешила ее: квартира уже найдена.
Зазвонил телефон, и Ким поставила опустевшую чашку на стол, поднимая трубку.
— Алло! — Она подавила зевок.
— Ким? Доброе утро! — послышался голос Сэма. — Надеюсь, я тебя не разбудил?
Сердце исполнило уже привычный кульбит.
— Нет, что ты. И тебе селамат паги.
— Это по-индонезийски? Надо запомнить.
— Я как раз провожу ревизию с целью узнать, что именно я помню.
— А мне казалось, ты говоришь бегло.
— Почти так.
— Я рассчитываю на это, — сухо сказал он. — Так вот, номер в отеле забронирован. Билеты доставят в течение нескольких дней. Вместе с кредитной карточкой — оплачивать все текущие расходы, связанные с работой.
Сэм по-деловому выдал ей необходимую информацию, словно задание подчиненному. Не доверил это секретарю или помощнику, предпочел сделать сам.
— Спасибо. — Ким старалась быть столь же вежливой и бесстрастной.
В конце концов, она его работник. И наемная жена по совместительству. А о том, как он ее целовал, не надо вспоминать.
— Я уеду дня через два, раньше, чем ожидалось, — заключил Сэм.
Объяснил, что едет в Иорданию, улаживать какие-то срочные семейные дела.
— Боюсь, не смогу увидеться с тобой до отъезда.
Вот так медовый месяц! Ким усмехнулась беззвучно.
— Без проблем, — отозвалась она беззаботнее, чем чувствовала себя на самом деле. — Увидимся через две недели.
— Не могу дождаться. — На этот раз голос его был далек от деловых наставлений.
— Я тоже.
Путешествие казалось бесконечным. Последний отрезок пути пришлось преодолевать на утлом самолетике — его, похоже, собрали из хлама, причем не очень старательно.
До того на самых разных самолетах Ким читала, спала, играла с чьим-то милым, общительным малышом, смотрела скучное кино, болтала с попутчиками. Двое из них, мексиканец и канадец, вручили ей по визитной карточке с номерами телефонов и факсов, адресами электронной и обычной почты по всему миру. Вместе с карточкой предложили звонить в любое время, откуда угодно, в случае если она решит все же принять приглашение: на ужин, на ночь, на более длительный роман, вообще на что угодно. Карточки Ким выбросила при первой же возможности: больше никаких мучительных страстей и любви — она свободна! О, какое блаженство!