Краем глаза он видел, как Уберфюрер передвинул двустволку на спину (это было его запасное оружие, пулемет РПД остался лежать на дрезине), примерился… уцепился левой рукой за оконный проем. Поставил ногу на ржавый каток, подтянулся…
«ПОМОЙ МЕНЯ», — написал скинхед на грязном стекле.
Спрыгнул, отошел полюбоваться.
И тут что-то случилось. Иван это сразу понял. Словно воздух загустел. Точно нависла над маленькой командой непонятная черная тень. Вроде ничего не изменилось, то же самое место, тот же самый пассажирский состав рядом, те же ржавые поручни и ступени. Та же коричневая трава, пробивающаяся между шпал… Но что-то изменилось. И явно не к лучшему. Иван вдруг понял, что давно уже чувствует давление в затылке — словно опять толком не отрегулировал лямку противогаза.
Просто давление стало настолько привычным, что Иван перестал его замечать.
— Зачем? — спросил Иван, когда скинхед вернулся к отряду.
— Что нам остается, кроме смеха? — сказал Убер. — Понимаешь, брат… Смех — это реакция человека на страшное.
— Не понимаю, — сказал Мандела.
— Что? — Скинхед повернулся.
— Не понимаю, — повторил негр. В резиновой маске он был такой же, как все — не отличить. — Почему все так? Почему все должно быть так? Чем мы все это заслужили? Чем они, — он внезапно вскочил, ткнул рукой в перчатке в сторону мертвого поезда. — Чем они это заслужили? Они ехали домой. Они кого-то трогали? Они кому-то мешали? Почему, блин, в мире вечно происходит какая-то фигня, а расплачивается тот, кто едет в плацкартном вагоне на второй полке?! Почему я должен идти мимо умерших детей, а? Я напрашивался? Какого черта я вообще оказался в метро?! Зачем?! Я об этом просил? Просил?! — он надвинулся на Уберфюрера, скинхед невольно отшатнулся.
— Ты чего?
— Я? Я ничего. Ты в вагон этот заглядывал?
— Я?
Негр вдруг поднял руку…
— Нет! — заорал Иван.
Уберфюрер вскочил, попытался перехватить руку Манделы, охнул. Упал на колени. Мандела, пнувший его коленом, отодвинулся. Быстро встал в стойку.
Тоже боевое самбо? — подумал Иван. — Как у Звездочета?
В следующее мгновение он прыгнул. Мандела резко перехватил его в воздухе за кисть, вывернул корпус. Иван полетел на землю, рефлекторно ушел в кувырок. Ох! М-мать. Попытался встать… Земля и ржаво-зеленый вагон перед глазами качались. Повернулся.
Мандела посмотрел на них равнодушными стеклами.
Потом поднял руки, ослабил шнурок, стянул назад капюшон.
Взялся за маску…
Не надо! — подумал Иван.
…и резким движением сорвал противогаз с лица — словно кожу снимал. Р-раз! Под серой резиной оказалось потная смуглая физиономия. Широкий нос, темные зрачки, ярко-белые, словно светящиеся в сумерках, белки глаз.