— В два раза.
— Я — счастливая женщина. — Когда ворота гаража пошли вверх, Лорри поморщилась от очередной схватки. — Думаю, это мальчик.
Ей сделали ультразвуковое сканирование, чтобы убедиться, что ребенок здоров, но мы не хотели заранее узнавать, какого он пола. Я обеими руками за современную технику, но при условии, что она не лишает человека одного из самых приятных сюрпризов.
Я выехал на подъездную дорожку и обнаружил, что к сильному снегопаду прибавился ветер. Не очень сильный, но достаточный, чтобы гнать снежные заряды сквозь лучи фар.
Наш дом расположен на Хоксбилл-роуд, двухполосном шоссе, которое связывает Сноу-Виллидж с горнолыжным курортом Снежный. Курорт, где мы с отцом работаем, находится в миле с небольшим к северу от нашего дома, окраина города — в пяти милях к югу.
Понятное дело, в тот момент шоссе пустовало. В такую погоду в путь, дальний и не очень, могли отправиться только дорожные бригады, занимающиеся расчисткой проезжей части, беспокойные души да беременные на сносях.
Вдоль Хоксбилл-роуд построено не так уж много домов. Шоссе проложено по гористой, малопригодной для жилья территории.
Конечно, более-менее подходящие для строительства участки встречаются. На одном из них и стоят шесть домов, четыре, включая наш, на западной стороне шоссе, два — на восточной.
С обитателями четырех домов у нас хорошие, дружеские отношения, а в пятом доме, построенном напротив нашего по другую сторону шоссе, жила Недра Ламм, на которую уже не одно десятилетие в городе показывали пальцем.
На лужайке перед домом Недры высились полдесятка восьмифутовых тотемов, которые она вырезала из стволов упавших деревьев и украсила оленьими рогами. Эти гротескные скульптуры смотрели рогами на шоссе, грозя страшными карами непрошеным гостям.
Недра Ламм была отшельницей с чувством юмора. Если кто и добирался до крыльца, то на коврике перед дверью вместо привычного «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ видел «ПОШЕЛ ВОН».
Сквозь пелену падающего снега я с трудом различал ее дом, бледный силуэт на еще более белом фоне.
Когда мы уже ехали по подъездной дорожке к шоссе, мое внимание привлекло движение на участке Недры Ламм. Из черной дыры открывшихся ворот гаражи выехал автомобиль, вроде бы большой пикап с потушенными фарами.
Но Недра последние тридцать восемь лет ездила ни «Плимуте Вейлиэнт» модели 1960 года, по моему разумению, самом уродливом, сработанном в Детройте автомобиле, который она поддерживала в идеальном состоянии, словно модель эта являла собой классику автомобильного дизайна.
Когда приближающийся автомобиль вырулил с подъездной дорожки на шоссе, я понял, что это черный «Хаммер», гражданский вариант военного «Хам-ви»