Вся наша жизнь — круговорот любви,
В сердцах, стихах и, видимо, в природе,
Негаданно взращенный из крови,
Подобно сорняку на огороде.
Отчаянный погодный катаклизм,
В себе соединивший все стихии,
Божественный до жути атеизм,
И память в состоянье амнезии.
Над ним не властна даже смена дней,
К нему не применимы постулаты,
Он с каждым годом крутится сильней,
Как будто в этом люди виноваты.
Промчатся над планетою века,
Состарив государства, поколенья,
Но вновь любви безбрежная река
Разделит жизнь на краткие мгновенья,
На те минуты, смысл которых свят,
В которых — ощущение полета,
Ведь каждый из живущих силой взят
В единый ритм… В поток круговорота!
А потом, когда все закончилось, а порыв нашей страсти истощился, мы нежно обнялись и, подняв глаза к небу, стали ждать приближения неминуемой гибели.
— Ну вот и все! — похоронным тоном произнес Тристан, жалостливо поглаживая меня по волосам. — Санта, прости меня за совершенные ошибки! Я грешен в том, что не сумел тебя защитить, не нашел укрытия и…
— В том нет твоей вины! — торопливо перебила я. — Грех впадать в уныние, когда есть другие, более интересные грехи! Не наговаривай на себя, нас просто настигла глупая случайность.
— Нет, — де Вильфор протестующе помотал головой, — я не верю в случайности. Все события нашей жизни непременно имеют какой-то смысл и завязаны на что-то значимое, чрезвычайно важно для всех.
— На что же конкретно? — с любопытством допытывалась я, но стригой не ответил. Он лишь растерянно улыбнулся и прощально прикоснулся губами к моему лбу.
Между тем снегопад прекратился. Воздух ощутимо потеплел, а истеричные порывы ветра улеглись, сменившись легким дуновением. Небо посветлело, сменив свой цвет с черного на густо-синий. Природа приготовилась к встрече солнца, уже подкрадывающегося к линии горизонта и намеревающегося вот-вот явить ей свой красный огнедышащий лик. Обняв Тристана, я печально размышляла о том, какой несправедливый конфликт кроется во взаимоотношениях вампиров и солнца. От прикосновения его первых лучей пробуждается все живое, а мы… Хм, возможно, я невольно докопалась до закономерной истины: под воздействием первых солнечных лучей все НЕ живое становится окончательно мертвым и исчезает навсегда. Ну как тут опять не вспомнить философию Тристана, превыше всего ставящую баланс сил зла и добра, а также всеобщую справедливость. А я сама — каким силам я принадлежу: темным или светлым? На стороне добра или зла я выступаю?
Мои размышления прервал тонкий, будто игла, лучик солнечного света, храбрым разведчиком вынырнувший из-за туч и нахально коснувшийся моей обнаженной руки. Послышалось громкое шипение, а на моей коже немедленно расплылось красное пятно ожога… Я вскрикнула от боли и страха, и внезапно в моей памяти воскресла странная картина: я скрючившись лежу в углу захламленного помещения, а над моей головой бушуют волны смертоносной энергии. Но они не способны причинить мне вред, потому что меня надежно укрывает серебристая пелена дружественной магии, созданной великим магистром…