— Зарэжу! — мило пообещал повар. — Вах, нэ ври, от моего шашлыка еще никто не отказывался…
Я шокировано уставилась на него поверх недоеденного мяса и на всякий случай отодвинулась подальше, а то кто его знает, из чего он умудрился приготовить это лакомое блюдо, да еще посреди абсолютно пустынного поля. А вдруг они уже зарезали какую-нибудь глупую «дэвачку»?
— Нэ бойся, дэвачка, мы тебя нэ больно зарэжем! — со смехом успокоил меня чернявый, правильно истолковав мой опасливый взгляд.
— Зачем ты ее пугаешь? — заразительно расхохотался пепельноволосый, шутливо пихая напарника кулаком. — Разве ты забыл, что нас совсем не для этого сюда прислали?!
— Э-э-э, генацвале,[23] — тут же обиделся излишне эмоциональный горбоносый, — пачэму мне нэ веришь? Когда я тебя подводил, да? — Он удрученно покачал головой, вкладывая в каждый свой жест столько экспрессии, будто находился на подмостках драматического театра, и, оскалив крупные, безупречно белые зубы, протянул мне второй прутик с мясом.
— Подводил! — наставительно напомнил сероглазый. — Помнишь, нас послали охранять Иоанну Англиканку, но ты недоглядел за папессой, вследствие чего она закрутила роман с рыцарем Геральтом, забеременела и умерла от преждевременных родов?
— Вах, моя вина, да! — Чернявый покаянно саданул себя кулаком в широченную грудь, загудевшую, будто пустой казан. — Рыбачил я тогда, вот такую шуку поймал, да! — Для наглядности он тут же продемонстрировал напарнику свою мускулистую смуглую руку.
— Брось свистеть, — усмехнулся сероглазый, — таких волосатых щук не бывает.
Я согласно хихикнула.
— Так ведь я потом чэстно в аду пятьдэсят лэт отработал, отчищая чэртячьи сковородки от жира грэшников, — оправдывался незадачливый рыболов.
Услышав это совершенно невероятное заявление, я подавилась непрожеванным куском шашлыка, обалдело вытаращила глаза и завопила не своим голосом:
— Черт побери, да что же вам здесь нужно?
— Не принимай близко к сердцу наши шутки, девушка, — успокаивающе проговорил мужчина в килте, — ибо мы — добрые. Вот лично я, даже когда огурец режу, и то плачу. И при этом всегда совершаю только хорошие поступки.
— Не помню, кто является автором знаменитой фразы: «Хорошими делами прославиться нельзя», но советую вам взять ее на вооружение, — язвительно заметила я. — Вершители хороших дел — это ваше хобби? Звучит как-то несерьезно.
— Почему? — хором обиделись мои собеседники. — Это профессия, и мы к ней относимся очень серьезно…
— Ребята, а ну-ка колитесь, вы кто такие? — с подозрением осведомилась я, внутренне замирая от интуитивного и весьма неприятного предположения.