— Какая мелочь?
— Информация, — ответил я. — То единственное, чем располагает Управление человеческими ресурсами.
— Думаешь, они решили, что сестра передает информацию на сторону?
— Кто знает? Возможно, ее видели не в том кабинете, открывающей не тот шкаф. Возможно, они допускали, что это вышло случайно, и просто хотели убедиться, что все так и есть. А может, у них что-то пропало и они просто не знали, на кого думать, а потому наблюдали за всеми подряд.
— Что за информация? Копия какой-нибудь папки?
— Нет, что-то гораздо меньшее. Листочек бумаги, флешка. Что-то, что можно передать из рук в руки в вагоне метро.
— Сьюзан была патриоткой. Она никогда бы на это не пошла.
— Она ничего никому не передавала.
— Значит, у нас ничего нет.
— У нас есть твоя сестра за сотни миль от дома с заряженным револьвером.
— И чем-то очень напуганная, — добавил Джейк.
— Одетая в зимнюю парку в тридцатиградусную жару.
— И два имени. Джон Сэнсом и Лиля Хоц.
Джейк снова замолчал. Я потягивал кофе. Движение на Восьмой авеню заметно замедлилось. Наступал утренний час пик.
— Нам надо с чего-то начать, — сказал Джейк.
Я пожал плечами:
— Ты когда-нибудь общался с бывшими спецназовцами?
— С четырьмя или пятью, если считать моих знакомых в полиции.
— Значит, скорее всего, ни с кем. Большинство спецназовских баек — это чистой воды блеф. Добрая часть этих ребят никогда не поднимались выше пехоты. А некоторые вообще не служили в армии. Люди склонны приукрашивать свои биографии.
— Как моя сестра. К чему ты ведешь?
— У нас два случайных имени, начало предвыборного сезона и твоя сестра в Управлении человеческими ресурсами Сухопутных войск США.
— Думаешь, Джон Сэнсом лжет о своем прошлом?
— Возможно, что и нет. Но это крайне благодатная почва. А политика — дело грязное. И многим наверняка не терпится проверить факты его действительной биографии. Это наш национальный американский спорт.
— Так, может, Лиля Хоц — журналистка?
— Не исключено. Предположим, что Лиля Хоц решает надавить на какого-нибудь клерка-кадровика, чтобы с его помощью проверить послужной список Сэнсома. И выбирает твою сестру.
— Но чем? Чем она могла прижать Сьюзан?
— Да, — согласился я. — Это первая большая дыра в нашей версии.
Сьюзан Марк была в ужасе и отчаянии. Трудно представить, чтобы какая-то журналистка могла ее так запугать.
— Твоя сестра увлекалась политикой?
— При чем здесь это?
— Может, у нее была какая-нибудь личная неприязнь к Сэнсому. Поэтому она и согласилась сотрудничать.
— Тогда почему она была так напугана?
— Потому что нарушила закон, — ответил я.