Сталину о заговоре стало известно на рубеже 34—35 годов из доноса родственника его жены А. Сванидзе. Надо полагать, этот заговор был напрямую связан с “новым курсом”. У нас все время говорят о военном заговоре. В зависимости от политической окраски, одни утверждают, что он был, другие — что ничего подобного. А меня потрясает, что никто не хочет прочитать выступление Сталина в мае 1937 года на расширенном Военном Совете, где он говорит об арестованных военачальниках. В том своем выступлении фамилию А. Енукидзе он вспоминает столько же раз, сколько и Тухачевского. Гражданских обвиняемых у него столько же, сколько военных. При этом если военных он обвиняет в какой-то мелочевке, то гражданских — в намерении арестовать руководителей страны.
— То есть вы настаиваете, что был заговор гражданских с привлечением военных?
— Да. Но, зная о заговоре, Сталин не торопился с арестами. Больше года он перемещал всех предполагаемых участников с места на место подальше друг от друга. Петерсона и Енукидзе арестовали — одного 27 апреля в Харькове, другого в Киеве двумя месяцами позже. И буквально в первые моменты ареста, когда их еще не успевали ни избить, ни заморить голодом, они написали то, что у юристов называется “признательными показаниями”. Так, Петерсон признал свое участие в “кремлевском заговоре”, а заодно назвал и соучастников: Енукидзе, Корка, Медведева, Фельдмана. То же самое сообщил и Енукидзе. По их словам, опираясь на войска Московского военного округа (командующий Корк, заместитель Фельдман), они должны были совершить государственный переворот путем “нейтрализации” Сталина и его ближайших сторонников. Согласно показаниям Петерсона, для “нейтрализации” ему требовалось не более 10 — 15 человек. Затем предполагалось созвать Пленум ЦК и предложить на нем известному военачальнику, герою гражданской войны стать “временным диктатором”. И Петерсон, и Енукидзе в
качестве кандидатов в диктаторы назвали М. Тухачевского и В. Путну (последняя должность — военный атташе в Англии).
Амбициозный, считавший себя недооцененным, Тухачевский гипотетически мог согласиться на участие в антисталинской акции, рассчитывая затем избавиться от “говорунов”. Но знал ли он наверняка об этом заговоре? До тех пор, пока не будут открыты архивы, уверенно сказать об этом невозможно. В литературе встречается письмо от 26 мая 1937 года, в котором Тухачевский писал наркому внутренних дел Ежову: “Будучи арестован 22 мая, прибыв в Москву 24-го, впервые был допрошен 25-го и сегодня, 26 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского военно-троцкистского заговора и что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию всё, касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта и документа. Основание заговора относится к 1932 году. Участие в нем принимали Фельдман, Алафузо, Примаков, Путна и др., о чем я подробно покажу дополнительно”.