Кожинов и стал историком, чтобы защитить Россию, спасти её. А великолепное знание русской литературы и культуры вообще помогло ему глубже, чем другим, понять историю России, по-новому прочитать её “загадочные страницы”. Название его книги — “История Руси и русского Слова. Современный взгляд” — это, в сущности, принцип его подхода к истории, уникальная особенность его мышления. А в двухтомнике “Россия. Век XX” есть еще одно уточнение его подхода к истории: “Опыт беспристрастного исследования”. Ему он учился у Пушкина, сказавшего о драматическом поэте, что он “беспристрастный, как судьба” и потому может “воскресить минувший век во всей его истине”.
В марте 1995 года на Ильинских чтениях в ИМЛИ Кожинов говорил (что мне, что с трибуны — уже не помню): “Ильин — одна из крупнейших фигур. Но я сомневаюсь, что Ильин — путеводная звезда... Вся политическая линия Ильина: Россия 17-го года не имеет права на существование... Розанов и Леонтьев — глубже Ильина”.
Докторскую свою диссертацию “Славянофильство и творческие искания русских писателей XIX века” я защитил в ИМЛИ РАН — родном институте Кожинова — в 1995 году. На защите выступал и Вадим Валерианович. В журнале “Родная Кубань” я приводил текст его выступления. Дальнейшие наши связи были через нашего общего ученика О. Г. Панаэтова. Мой Учитель стал его научным руководителем”.
P. S. Кстати, в мае 2003 года конференция в Армавирском университете, посвященная наследию В. В. Кожинова, повторилась.
II. “Это бесстрашный человек”
Виктор Дмитриевич Дувакин, чьи университетские семинары на рубеже 40 — 50-х годов посещал Вадим Кожинов и у которого я в 1953 году писал курсовую работу о Маяковском, в 1966 году был отстранен от работы на филологическом факультете за то, что во время суда над Андреем Синявским вместо осуждения своего бывшего студента произнес хвалу в его адрес. (Кстати, на мой взгляд, Синявский как филолог таких дифирамбов не заслуживал и восторженная речь Дувакина вольно или невольно носила всего лишь общественно-политический характер). Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Отстраненный от преподавательской работы, Дувакин занялся толковым делом: стал записывать на магнитофон свои беседы с самыми разными интересными людьми: с Тимофеевым-Ресовским, Шульгиным, с Михаилом Михайловичем Бахтиным…...
В прошлом году книга его бесед с М. Бахтиным вышла в издательстве “Согласие”. В беседах Дувакина и Бахтина не случайно много раз заходил разговор о Вадиме Кожинове. Вадим Валерианович вместе с Сергеем Бочаровым, Петром Палиевским и Георгием Гачевым сделали все для того, чтобы извлечь из научного небытия имя ученого, жившего с конца 30-х годов в забвении в городе Саранске. Перевести его в Москву, издать книги о Достоевском и Рабле, словом, вернуть незаурядного мыслителя в лоно отечественной культуры.