Лора была потрясена. Она была уничтожена. Не из-за того, что было потеряно на одинокой полоске дороги за Бостоном, а из-за того, что было потеряно так скоро после брачной ночи.
Ах! Зачем ворошить прошлое?
Сейчас, особенно сейчас надо думать о будущем. Что бы ни произошло между нею и Тони, они создали новую жизнь.
И она должна защищать эту жизнь, заботиться о ней.
Глядя на весенний снег, сверкающий и нетронутый, она верила, что все у нее сложится наилучшим образом.
— О чем вы думаете?
Вздрогнув, она повернулась к Гейбу и тихонько засмеялась.
Простите, я не слышала. Что вы сказали?
А вы и не слушали. — Он закрыл за собой дверь. — Холодно на улице.
Замечательно! Как вы думаете, сколько намело?
Три с половиной, может быть, четыре фута.
Никогда раньше я не видела столько снега. Трудно представить, что он когда-нибудь растает и на его месте вырастет трава.
Сняв перчатки, он засунул руки в карманы пиджака.
—Я приехал сюда в ноябре, и здесь уже лежал снег. Другого пейзажа я пока еще не
видел.
Она попыталась представить, каково жить там, где никогда не тает снег. Нет, подумала она. Ей нужна весна, наливающиеся бутоны, зелень, обещания.
—Как долго вы собираетесь пробыть здесь?
—Не знаю. Я об этом не думал.
Она повернулась и улыбнулась ему, хотя немного завидовала его свободе.
У вас уже накопилось много готовых картин. Вам нужно устроить выставку.
Рано или поздно так и будет. — Он несколько беспокойно повел плечами,
Сан-Франциско, семья, воспоминания... Все это было сейчас так далеко от него.
А куда мне спешить?
Искусство должно быть увидено и оценено, — пробормотала она, думая вслух. — Нельзя скрывать его здесь.
А людей можно?
Вы имеете в виду меня, или вы тоже от кого-то скрываетесь?
Я работаю, — невозмутимо ответил он.
Мне кажется, такой человек, как вы, может работать где угодно. Надо только уметь работать локтями.
Он невольно улыбнулся.
Может быть, но мне приятно иметь свое пространство. Как только ты приобретаешь имя, люди стараются заглядывать тебе через плечо.
Ну, лично я довольна, что вы приехали сюда, какова бы ни была причина! — Она убрала с лица волосы. — Я должна буду уехать от вас, но мне не хочется! — Она улыбалась, прислонившись к косяку.
Он прищурился и обхватил ее лицо холодными, жесткими пальцами.
—В ваших глазах есть что-то особенное, — пробормотал он, повернув ее лицо к свету. —
Они говорят все, что мужчина хочет услышать от женщины, и многое из того, чего он слышать не хочет. У вас старые глаза, Лора! Старые, печальные глаза!
Она молчала, не потому, что ей было нечего сказать, а потому, что ее голова была переполнена мыслями и желаниями. Лора не предполагала, что сможет снова испытать подобные чувства, тем более влечение к мужчине. Ее кожа под его пальцами горела огнем, несмотря на то что само прикосновение было прохладным, почти безразличным.