Князь Волконский оказался удивительно талантливым и тонким ценителем «зеленого», садово-паркового искусства. Нижний парк, возникший по его инициативе в 1810-е годы на месте голых оврагов, яркое доказательство этому. Если каноны ампирной архитектуры порой сдерживали фантазию князя, то ландшафтное пространство предоставляло творцу широкие возможности для реализации замыслов. В его обустройстве помогла поэма Делиля «Сады», воспринятая дедом писателя как руководство к действию.
Именно парк воплотил в себе усадебную идеологию «сельских радостей». Камерный, небольшого размера,
всего лишь в три десятины, Нижний парк с серебристыми тополями, белыми березами, стройными елями, каскадом искусственных прудов, очаровательными березовыми мостиками, шиповниковыми клумбами, извилистыми дорожками, таинственными пейзажными уголками, вышкой-беседкой, одиноко стоящей, подобно стражу в самой глубине парка, и прочими «садовыми безумствами», оказался на редкость живописным, уютным, привлекательным. Здесь всё взывало не к разуму, а к сердцу.
В Ясной Поляне при Волконском появились чудесные оранжерейные сооружения, непременный атрибут барской жизни. Гостям всегда демонстрировали экзотические фрукты, выращенные в собственных теплицах: дыни, арбузы, персики. Не было, кажется, только ананасов. Но ими, как известно, не каждый мог похвастаться даже в южных краях. Для юного Толстого оранжерейное пространство стало любимым уголком усадьбы. Сюда он прибегал слушать звуки ночи. В этом таинственном и поэтичном месте, когда он оставался «один с луной», рождались грезы, создавался роман «Война и мир».
Старый князь Волконский всё делал неторопливо, обдуманно и аккуратно. Он ежедневно вставал в пять утра и до «вкушения чая», то есть до семи часов утра, успевал прогуляться по саду, заглянуть в оранжереи, понаблюдать за строительством своего «городка», посмотреть эскизные проекты и чертежи, иногда сделать замечания молодому, облагодетельствованному им архитектору. Но обычно указания он давал через управляющего.
Имение князя было небольшим, но он его искусно «подправил» большими деньгами своей жены. Проезжавшие по Посольской дороге мимо его усадьбы, в том числе и сам государь, восторженно спрашивали: «Чье это славное имение?» Иногда выезжал сюда, к Большаку на своей излюбленной паре лошадей и сам князь, чтобы любоваться видом, открывавшимся отсюда, на свою строящуюся усадьбу. Нам неизвестно, пользовался ли дед писателя трактатами Витрувия, Палладио, Виньолы, Серлио, Бонделя, растиражированными проектами Па