(Из воспоминаний Игоря Логинова)
Екатеринбург, 6 февраля 2009 г.
— Здравствуй, папа!
Я резко остановился, словно заарканенный мустанг.
— Моргана! Живая…
Стремительно накрывшая меня волна радости ненадолго отодвинула на задний план даже бушующий пожар неутолимой злобы, а глаза предательски увлажнились.
— Дочка…
Я вглядывался в ее лицо и впервые не видел на нем привычного беспечно веселого или отстраненного выражения. Она уже говорила, что я ей небезразличен, но еще ни разу не дала мне это явственно почувствовать. Да и о каких чувствах в мире кригов можно вести речь, если даже родная мать обращалась с ней, словно с каким-нибудь наемником, который просто должен выполнить для нее определенную работу? Конечно, Моргана при встречах мне улыбалась, а однажды даже в щеку поцеловала, но у меня было ощущение, что делала она это не по велению души, а потому что считала правильным.
Моя дочь тогда еще только пыталась понять человеческие чувства, имитируя их проявления, подсмотренные где-то. Теперь же эмоции впервые просочились на поверхность. Моргана выглядела… растроганной!
— Ты меня еще так не называл, — произнесла она чуть дрогнувшим голосом.
— Значит, тогда время для этого еще не наступило, — проговорил я. — А сейчас многое изменилось. То, что мне мешало тебя так называть, теперь кажется смешным и глупым. Поверь, внутренне я уже давно воспринимаю тебя именно как дочь.
— Очень рада это слышать.
— Где ты пропадала? Она что, напала на тебя?
— Ты про мать?
Я кивнул.
— Да. Впрочем, не помню точно, кто на кого напал. Мы повздорили, и она натравила на меня этих серых тварей — десмодов. Но мне удалось сбежать. А тебя они еще не нашли?
— Десмоды? Это те, что Э-магию пьют?
— Они самые.
— Нашли, — мрачно улыбнулся я. — На свою беду.
Ее глаза сверкнули.
— Так я и знала! Ты разделался с ними! И сколько их было?
— Шестеро.
Моргана присвистнула:
— Ну ты силен! Уважаю! Меня-то эта шестерка отделала капитально. Правда, там еще мамаша была…
Я нахмурился:
— Лилит хочет войны? Она ее получит! Вот только разберусь со своими местными делами…
— Остынь, папа! Эта война подождет. Что же до твоих местных дел, на них уже нет времени. Ты засветился, и скоро тут будет толпа анхоров.
— А это еще кто?
— Существа, похожие на кригов, хозяева смотрящих. Ты стал возмутителем спокойствия, которое они призваны охранять. Нам надо уходить. Заляжем где-нибудь на дно, переждем бурю.
Я покачал головой:
— Не могу, дочь. Я еще не закончил.
— Но ты здорово рискуешь: анхоры не будут с тобой церемониться.
— Если попытаются мне помешать, пусть пеняют на себя.