– Сегодня мне не везет, – известила Линда сообщество за столом.
– Зато любовь на твоей стороне, – подмигнул ей Салливан. – Вспомни, как обыграла меня в последний раз.
– Мне было так жаль, так жаль тебя, Билли. Я проплакала всю ночь. Моя подушка промокла от слез. Можешь мне поверить.
Ситуация становилась катастрофической. В ход пошла последняя фишка, а в сумочке Джоанны осталось всего двадцать долларов. Но, конечно, никто не должен был об этом знать. Признать финансовую несостоятельность для Джоанны было столь же неприемлемо, как признаться в любви Роджеру Деннехи.
Стоило Джоанне подумать о Роджере, как ее нос уловил аромат его туалетной воды. Роджер появился, как ангел, из-за правого плеча Джоанны, в глазах которой явственно читался призыв спасти ее, и немедленно.
– Мисс Тайлер, меня просили передать, что вам звонят из Нью-Йорка. – Роджер слегка наклонился к лицу Джоанны, но говорил довольно четко, давая возможность всем сидящим за столом оценить важность его сообщения. Лицо его при этом было непроницаемо серьезным. – Что-то по поводу вашего пианино.
Джоанна вскочила, отодвинула стул и, кивнув Роджеру, побежала от стола, правда, почти сразу же вернулась, чтобы извиниться и сообщить о выходе из игры.
– Роджер, дернул тебя черт звать ее к телефону, – с нескрываемым раздражением выговорил Роджеру Мартин. – Что может случиться с пианино? Оно выпрыгнуло из окна, завело новую подружку или собирается составить завещание?
Спокойствие, с которым лгал Роджер, заставило Джоанну поверить его словам, она ринулась к администратору и спросила, где у них телефон. В этот момент кто-то взял ее за руку. Джоанна обернулась. Это был Роджер.
– Мне показалось или ты мечтала вырваться из-за стола? – спросил он.
– Так это была шутка? – с облегчением выдохнула Джоанна. – А я, представь, поверила. Вдруг его кто-нибудь украл?
– Пианино?
– Понимаю, это звучит нелепо, но я счастливая обладательница раритетного фортепиано с дарственной надписью композитора Уолтера Дамроша. Слышал про Карнеги-холл? Это была его гениальная идея. Такие предметы крадутся исключительно по заказу. Кража превращается в спектакль с переодеванием. Ради старинных инструментов многие воры пускались во все тяжкие.
Роджер настойчиво сжал ладонь Джоанны, указав взглядом на выход. Вдруг в опасной близости от них, перекрывая общий шум, зазвучал зычный голос миссис Коннор.
– Сколько порций шотландского вы уже выпили в этот вечер? – спросила миссис Коннор, испепеляя мужа глазами.
– Я не считал, – ответил полковник, съёжившись от жалости к самому себе. – А ты?