3. Затем выпейте свежий чай с мятой и полежите с полчаса в тишине.
У Марики я была около часа дня. Она встретила меня у двери и сразу бросилась на шею. Я обняла ее и с трудом сдержала слезы. Марика выглядела бледной и явно похудевшей. Ее и без того белая кожа казалась голубоватой, губы словно не дорисованы кистью небрежного художника, который только чуть коснулся их светло-розовой краской, голубые глаза казались растаявшим льдом.
– Пошли в гостиную, – предложила она, прижимаясь ко мне. – Я сиделку отправила домой до вечера.
– Зачем? – удивилась я.
– А чего она тут нам мешать будет? – нахмурилась Марика. – Я и так ее уже видеть не могу! Все дни тут торчит!
Марика с размаху уселась на диван и заболтала ногами. Я видела, что она изо всех сил хочет казаться беззаботной, но ей это плохо удавалось. На самом дне ее глаз застыло мучительное выражение недоумения, словно она постоянно пыталась решить для себя какую-то задачу или найти ответ на жизненно важный вопрос.
– Есть хочешь? – неожиданно спросила она и пристально на меня посмотрела. – Холодильник забит всякими вкусностями, но у меня плохой аппетит.
– Нет, спасибо, я сыта, – отказалась я. – А ты гулять-то выходишь?
– С кем? – тихо засмеялась Марика. – С сиделкой? Представила? Да я и не очень-то хотела. Все спала. Я сейчас вообще ничего не хочу, – добавила она еле слышно и отвернулась.
Я обняла ее за плечи.
– А кино? – поинтересовалась я. – Вон у вас какая плазма на стене! Чуть ли не два метра экранчик!
– Не-а, – покачала она головой, – я только «Маракешей» смотрю, и все!
«Хоть к этому не потеряла интерес! – обрадовалась я про себя. – Хоть что-то смотрит и слушает. Хуже было бы, если бы лицом к стене весь день лежала!»
– Ты говорила, что они вроде должны были осенью в Москву приехать? – спросила я.
– Ага! – явно обрадовалась она и повернулась ко мне. – Хочешь, поставлю?
– Давай! – согласилась я.
Марика взяла пульт со стола. На экране тут же появился Марик, солист группы «Маракеш».
– «Мы снова вместе, и мы не видим никого, кто окружает нас. Мы бесконечны в своих бессмысленных мечтах», – услышала я и с тревогой глянула на Марику.
Но она не сводила восхищенных глаз с экрана и тихо подпевала. Мы смотрели видео около часа, и все это были исключительно песни «Маракеш». Но я получала удовольствие, потому что мне искренне нравился и сам Марик и его музыка, да и тексты были вполне в теме.
– Вот все говорят, что он гей или би, – оживленно рассказывала Марика, не сводя глаз с экрана. – А я сама видела на фотах в Сети, ну знаешь, не глянец, а просто любительские с какого-то концерта, так он там с девушкой. И очень хорошенькой!