– И все-таки здорово, что его построили! – с воодушевлением сказала она. – А помнишь, сколько споров было по этому поводу? Даже Лужкова обвиняли, что он начинает бесперспективный проект, что раз храм разрушен, то так тому и быть, и незачем вбухивать такие средства в «подделку». А он вон стоит и всех радует!
Я посмотрела на золотящиеся купола храма, на его белые стены, потом перевела взгляд на отражение в реке. Картина выглядела необычайно красивой и странно умиротворяла. Хотелось стоять вот так, ни о чем не тревожиться и долго смотреть на огромный белый храм и его колышущегося опрокинутого двойника.
Ириска помолчала какое-то время, облокотившись на каменный парапет. Но ее неугомонная натура взяла свое. Она толкнула меня локтем в бок и спросила, чего мы тут застряли. Я улыбнулась, оторвалась от созерцания храма, и мы пошли дальше. Сойдя с моста, мы, не сговариваясь, повернули к Библиотеке им. В. И. Ленина. Когда прошли мимо нее, Ириска предложила отправиться на Новый Арбат. Я поморщилась, так как не любила такие многолюдные места.
– Просто забежим в пару магазинов, – оживленно проговорила она и умоляюще на меня глянула.
– Там народу вечно полно! – недовольно ответила я.
– Так будний день, да и все почти в отпусках, – не унималась она.
– А приезжие? – засмеялась я. – Они как раз тоже в отпусках, и все в столице!
– Не ворчи! А то быстро превратишься в старуху!
– Это еще что за теория? – расхохоталась я.
Ириска остановилась и внимательно на меня посмотрела. В ее голубых глазах сквозило недоумение.
– Это же распространенная теория! – сказала она. – Мы то, что мы едим, и то, что говорим. Ты разве не знала?
– Слышала, – пожала я плечами. – Чего мы встали, кстати?
– Ах, какие жэнщин! – раздался в этот момент низкий мужской голос. – Вас подвэзти, красавицы?
Мы резко повернулись к дороге и увидели, что возле нас притормозил серебристый «мерс» и оттуда выглядывает полный пожилой мужчина ярко выраженного кавказского типа. Он широко улыбался, сияя золотыми зубами. Я завороженно уставилась на эти зубы. Мужчина был черноволосый, смуглый, с густыми черными усами, в черной рубашке и золотом галстуке. Зубы сияли в этой черноте почти так же ярко, как и галстук. Ириска прыснула и отрицательно покачала головой. Мужчина заулыбался шире, зубы засверкали еще ярче.
– Нет, золотой ты наш, – сказала Ириска. – Мы уже пришли.
– Ай, красавицы! – не унимался тот. – Давайте в рэсторан! Приглашаю!
– Спасибо, нам некогда, – ответила я и потащила Ириску в подземный переход.
Когда мы сбежали по ступеням, то остановились и начали смеяться.